Елена Прудникова - Творцы террора

Первой попыткой упорядочения стихии стал декрет Совнаркома «О суде», подписанный 24 ноября 1917 года, который отменил прежнюю судебную систему. Ей на смену пришли новые суды, создававшиеся на демократической основе – то есть, их формировал Совет. Уже весело! То ли еще будет…

Органов правосудия было два типа: местные суды и революционные трибуналы. Первые занимались некрупной уголовщиной (до двух лет лишения свободы) и небольшими гражданскими исками (до трех тысяч рублей). Они могли даже руководствоваться старыми законами Российской империи, если те не были отменены новой властью и не противоречили революционной совести.

Это был народный суд в чистом виде – судью и двух заседателей, как уже говорилось, выбирал местный Совет, и предполагалось, что в идеале, после окончательной победы революции, их будет избирать население. Предварительное следствие также должны были проводить судьи. Впрочем, никто не торопил местные власти с наведением порядка в этой области – кому надо, те пусть сами и чешутся. Так что сплошь и рядом раньше народных судов появлялись ревтрибуналы, которым приходилось тащить на себе и мелкие, и крупные дела. Как они это делали, мы увидим чуть ниже.

Ревтрибунал должен был заниматься более серьезными вещами – собственно «контрреволюционными преступлениями», а также деяниями, которые были признаны опасными для Советской власти: мародерством, хищениями, саботажем, «преступлениями по должности», то есть злоупотреблениями и коррупцией. Опять же надо понимать, что преступления разделялись не по формальному признаку: заговор – это политика, а спекуляция – уголовщина, а по степени опасности для государства. Хотя… а почему, собственно, это неправильно?

Ревтрибуналы тоже формировались Советами. Чтобы суд был максимально объективным, поначалу, не имея хороших кадров, пытались брать количеством – этот орган ранней советской юстиции должен был состоять из судьи и целых шести заседателей (правда, практически сразу его ужали до трех человек). Более того, в основе его работы даже лежали вполне официальные нормативные акты, которые успели разработать в течение какого-то месяца! Первым из них стало «Руководство для устройства революционных трибуналов» Наркомюста (28 ноября 1917 г.), затем вышла Инструкция ревтрибуналам. Правда, существовала одна неприятная закавыка – законов написать не успели, так что судьи все равно руководствовались революционной совестью и революционным правосознанием. Ну, а кто бы на месте большевистского правительства успел за месяц разработать законодательство?

Несмотря на чрезвычайное время, при ревтрибунале существовала даже коллегия обвинителей и защитников. Правда, туда мог записаться кто угодно, лишь бы он имел рекомендацию от Совета. И еще нюанс: трибунал мог допускать или не допускать участия в деле обвинения и защиты – как хотел. И что уже совсем удивительно, в июне 1918 года, в условиях войны , был создан кассационный отдел при ВЦИК, для рассмотрения жалоб и протестов на приговоры трибуналов.

Теперь о кадрах. Кое-где в составе судов попадались юристы царского времени. Комиссар юстиции Ярославской губернии тов. Сергеев в 1918 году, на съезде комиссаров юстиции Московской области, жаловался на судейских крючкотворов: «Нет особенной нужды в старых опытных юристах – на практике их помощь дает нехорошие результаты, – они каждый декрет истолковывают по-своему – по-юридическому, – и так, что спорить с ними не приходится, тогда как чувствуется, что декрет этот должен пониматься иначе».

Однако в целом по России около 80 % судейских работников пришли в систему извне и учились всему по ходу работы. По счастью, 90 процентов состава первых ревтрибуналов были членами РСДРП(б), что давало хоть какую-то тень организованности, хотя учитывая, что собой в то время представляла партия большевиков… м-да! Зато целых 14 процентов судейских имели высшее образование (странно, ведь «старых юристов» было 20 процентов – куда еще шесть подевали? В зубы статистике?), 26 процентов – среднее образование и 60 процентов – низшее. Это в ревтрибуналах, а в обычных судах низшее, то есть начальное, образование имели около 70 процентов. Так что старая поговорка: «Ты как судить будешь – по закону али по совести?» приобрела неожиданный и грозный смысл. По совести, дорогие товарищи, по нашей пролетарской революционной совести. Поскольку если разобрать по складам текст закона, имея за плечами церковно-приходскую школу, еще можно, то уж понять в нем что-либо… Впрочем, ни читать, ни понимать всю эту юридическую премудрость не приходилось, поскольку самих законов тоже не было…