Дмитрий Волкогонов - Триумф и трагедия, Политический портрет И В Сталина (Книга 2)

"Прилуки. Здравствуйте. У аппарата Кирпонос, Бурмистенко, Тупиков.

Москва. Здравствуйте, здесь Сталин, Шапошников, Тимошенко. Ваше предложение об отводе войск на рубеж известной вам реки (река Псел.-Прим. Д. В.) мне кажется опасным. Если обратиться к недавнему прошлому, то вы вспомните, что при отводе войск из района Бердичей и Новоград-Волынский у вас был более серьезный рубеж - река Днепр и, несмотря на это, при отходе потеряли две армии... а противник переправился... на восточный берег Днепра... Выход следующий:

1) Немедля перегруппировать силы, хотя бы за счет Киевского укрепленного района и других войск, и повести отчаянные атаки на конотопскую группу противника Во взаимодействии с Еременко...

2) Немедленно организовать оборонительный рубеж на реке Псея или где-либо по этой линии, выставив большую артиллерийскую группу фронтом на север и на запад и отведя 5-б дивизий за этот рубеж.

3)...Только после исполнения этих двух пунктов, то есть после создания кулака против конотопской группы противника и после создания оборонительного рубежа на реке Псел, словом, после всего этого, начать эвакуацию Киева-Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки. Все. До свидания.

К и р п о н о с. Указания Ваши ясны. Все., До свидания".

Герой Советского Союза генерал-полковник М. П. Кирпонос мог бы уже сказать "прощайте."" Жить ему осталось совсем немного. Больше личных указаний Верховного Главнокомандующего, совсем не учитывающего реальной ситуации, он не получит. Пока окружение еще не было плотным, имелась возможность вырваться из смертельной петли. Военной совет фронта, еще раз обратился к .Сталину. с этой просьбой (телеграмма No 15788) 17 сентября в 5 часов утра. И вновь Сталин не разрешил прорыв, санкционировав лишь отход на восточный берег Днепра 37-й армии, которой командовал Л. А. Власов. Положение стало предельно критическим. Военный совет к исходу дня 17 сентября, вопреки требованиям Сталина, принял решение вывести войска фронта из окружения. Но время было упущено. К тому же штаб фронта утратил связь с армиями. На свой страх и риск разрозненные части и соединения в ходе жестоких боев в течение десяти дней пытались прорваться на восток. Удалось это немногим. А Ставка, не владея обстановкой, еще 22 и 23 сентября направляла Кирпоносу успокаивающие радиотелеграммы следующего, содержания:

"Кирпонос (ЮЗФ)

Больше решительности и спокойствия. Успех обеспечен. Против вас мелкие силы противника. Массируйте артиллерию на участках прорыва... Вся наша авиация действует на вас. Ромны атакуются нашими войсками... Повторяю, больше. решительности и спокойствия и энергии в действиях. Доносите чаще.

Б. Шапошников".

Катастрофа была страшной. В окружении оказались 452720 человек, в том числе около 60 тысяч командного состава. Противнику досталось большое количество вооружения и боевой техники. Командующий фронтом М. П., Кирпонос вместе с начальником штаба В. И. Тупиковым и членом Военного совета М. А. Бурмистенко погибли б последних боях, разделив участь тысяч и тысяч воинов. Впрочем, если бы Кирпонос и прорвался сквозь кольцо окружения, едва ли Сталин простил бы ему эту катастрофу. Ведь себя, разумеется, он не считал к ней причастным.

В этой едва ли не самой крупной трагедии Великой Отечественной войны Сталин показал лишь свое железное упрямство, но не тонкое оперативное чутье, понимание обстановки. Если бы он, как Верховный, хотя бы отдаленно понимал, что творилось тогда под Минском, в Крыму, подле Киева, у Смоленска, то, возможно, смог бы кроме упорства и прямолинейности проявить и должную стратегическую мудрость. В 1941-м он так ее и не проявил.

В трагедии Юго-Западного фронта в огромной мере повинна Ставка и ее Верховный Главнокомандующий. Разумеется, командование и штаб фронта также не смогли должным образом управлять вверенными им крупными силами, которые, безусловно, были способны, при более умелом руководстве, избежать столь печального конца. Слишком часто мужество не подкреплялось .умением, организацией, компетентностью. Поражение под Киевом вновь резко качнуло весы смертельной борьбы на всем с,оветско-гермаиском фронте в пользу агрессора.

Внешне Сталин не переживал, он только сказал Шапошникову, который в июле 1941-го вновь был назначен начальником Генштаба:

- Надо быстро латать дыру... Быстро!

- Меры уже приняты,- ответил тот.- Видимо, мы сможем .восстановить 21-ю и 38-ю армии. Я распорядился выдвинуть из резерва Ставки 5 стрелковых дивизий и 3 танковые бригады. Создаем новое командование Юго-Западного фронта. Нужно Ваше ранение о руководстве.