Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

И нумизматика, и летопись, и стратиграфия Староладожского поселения свидетельствуют, что «варяжская дань» закончилась катастрофой Ладоги. Сокрушительный пожар 863 г. (по дендродатам) сметает застройку на Земляном городище, материалы IX и VIII горизонтов Варяжской улицы весьма фрагментарны и свидетельствуют «об определенной нестабильности застройки второй половины IX в., отражавшей период реконструкции, изменения структуры данного населенного пункта» (Петренко 1985: 110). Гибнет и Любша. «Въста родъ на родъ» (или, в некоторых летописях, «градъ на градъ») весьма точно отражает эту ситуацию на склоне лет легендарного Гостомысла (если он не был Густимуслом «Ксантеннских анналов», погибшим, по сведениям франков, в 840-х гг.).

IV фаза (865-890), «призвания князей» поколения Рюрика, его «братьев» и «руси», начинается именно с этого катастрофического пожара и проявляется в возобновлении строительной активности на Староладожском поселении не ранее рубежа десятилетий (868 г. на Варяжской улице, 871 г. — на Земляном городище). Застройка VI яруса («ок. 865-890-е гг.» по С. Л. Кузьмину) на «городищенской» части поселения предельно утилитарна: «большой дом», восстановленный в привычном центре селитьбы, кузница; но при этом осваивается и мысовая скала крепости, прибрежная часть правого берега Ладожки распланирована по образцу датского Рибе (Kirpichnikov, Nazarenko 1993:20), здесь начинает действовать ювелирно-литейная мастерская, используя привозные шведские образцы фибул и других изделий из латуни. Варяжская улица застраивается сооружениями VII горизонта (870-890), поставленными неупорядоченно, но интенсивно: хозяйственный сруб, производственный комплекс, «шалашеобразное сооружение» из двух рядов кольев, большая постройка VII-5, связанная с береговой линией Ладожки «мостовой, верхнюю часть которой составляли доски корабельного борта» (Петренко 1985:93). Серия погребений в сопках, датированных «ІХ-Х вв.» (3-III и 4-II в Заморье, 14-І на Победище, 15-II и 15-V на Княщине, 10-ІІІ над Плакуном и 11-III, п. 2, 3 в Плакуне), могла быть совершена именно в это время; безусловно, насыпались и курганы Плакуна, с сожжениями в ладье, а к концу этой фазы появилось и погребение в камере кургана №11.

Ладога этого времени впервые засвидетельствована в русской летописи под своим славянским именем; но для скандинавов это уже — Aldeigjuborg, крепость на Ладоге (срубиша городъ Ладогу, — констатирует летопись это преобразование, может быть, торжища или места межплеменного веча, — придоиш к словеномъ первое, а отсюда уже — к веси и чуди, на Белоозеро и в Изборск). Это время подъема активности Сясьского городища (Алаборга?), появления первых курганов, а может быть, и сложения основных черт приладожской курганной культуры «колбягов» междуречья Сяси-Паши, Сязниги, Тихвинки (Назаренко, Селин 2001: 235), появления скандинавских вещей и самих варягов на городище Крутик в Белозерье (Седов 1999:208). Сокрытие огромного Тимеревского клада дирхемов (в том числе с руническими граффити) и сооружение первых скандинавских курганов Ярославского Поволжья (Дубов 2001:131-139), как и расцвет жизни на Сарском городище «ростовской мери», где, «как свидетельствуют вещевые находки скандинавских типов, в том числе культовые амулеты, немалую роль играли выходцы из Скандинавии» (Седов 1999:208), документируют уверенный выход «Руси Рюрика» на Волжский путь. Вверх по Волхову, к югу от Ладоги появляются сравнительно богатые погребения в сопках и растет посад городища Дубовик над Волховскими Порогами, путь по Волхову завершается в Рюриковом городище, укрепленной княжеской резиденции над берегом Ильменя, которая с этого времени контролирует движение «восточного серебра» на Балтику с Волги, по основному речному маршруту, рекам Приильменья, Мете и Поле, к истоку Волхова (Носов 1998:58-61); очень быстрый «переход» Рюрика из Ладоги в Новгород (по двою же літу) — показатель направленного предпочтения «призванного» князя и его «руси», именно — словен, из всего «альянса» племен наречных путях Восточной Европы; интерес в данном случае совпадал в том, чтобы вытеснить с восточных рынков «Булгара и Хазарана» верхневолжских и волгоокских «първиих насельниць — в Ростові меря, в Бьліозері весь, в Муромі мурома» (ПВЛ, 862, 1926, 19; ср. Рабинович 2000: 342-348).

Изборск в пограничье «словен» и «чуди» этого времени характеризуется обновленными укреплениями (земляной вал перекрыл первоначальную конструкцию, был, по-видимому, усилен каменной стеной по гребню и частоколом со стороны рва). Эти укрепления, однако, были разрушены (частокол сожжен); при наличии серии находок IX в. (бусы «ладожского круга», фризский гребень с S-видным узором), обращает на себя внимание полное отсутствие раннегончарной керамики (Седов 2002: 39-47, 72-74, 88-89).