Глеб Бобров: Эпоха мертворожденных. Антиутопия, ставшая реальностью. Предисловие Дмитрий Goblin Пучков

© ООО Издательство «Питер», 2020

© Серия «РАЗВЕДОПРОС», 2020

© Глеб Бобров, Дмитрий Goblin Пучков, 2020

Часто пытливые граждане задают вопрос: «А что будет, если?..» Если придут к власти демократы-партократы-инопланетяне-геи-каракатицы и прочие зомби. В какой-то мере ответ на этот вопрос предлагают антиутопии – фантазии о негативном будущем. Тут уж каждый дает волю фантазии, и прогноз получается, как нетрудно догадаться, весьма пугающим. Задача писателей как раз и заключается в том, чтобы посредством мрачного прогноза напугать и предостеречь современников.

Действительность до фантастической антиутопии, как правило, «недотягивает». Однако бывают исключения. «Эпоха мертворожденных» Глеба Боброва – именно такая сбывшаяся антиутопия с ошеломляюще точным количеством попаданий в предугаданную реальность. Вы убедитесь в этом сами, прочитав роман.

Как оказалось, Бобров, что называется, зрил в корень. Действительность не только осуществилась как по писаному, но что уж совсем никогда не случается – мы с вами дожили до воплощения этой антиутопии и она стала реальностью на наших глазах.

Бобров угадал «послемайданную» реальность до прямо-таки пугающих подробностей. Между тем книга была написана за семь лет до событий и издана первый раз в 2008 году.

Роман начинается с того, что Украина разваливается на несколько частей: от нее уходит Крым, отделяется Донбасс, другие территории. И если в Крыму и на других территориях все обошлось без крови, то в Донецке и Луганске начинается настоящая гражданская война – с линией фронта, танковыми клиньями, минометными и артиллерийскими обстрелами, минными полями и окопами. Западный мир поддерживает Центрально-Украинскую Республику, Россия негласно помогает Донбассу военспецами и техникой. Информационное пространство заполнено фейками.

Некоторые совпадения просто поражают: например, в книге упоминается глава непризнанной Донбасской республики, который погибает в результате теракта.

Когда роман был опубликован, критические голоса раздавались и на, условно говоря, «нашей», и на «их» стороне. Никто не хотел верить в худшее.

Роман брутальный. Но стиль этот выбран писателем сознательно. Чтобы напугать обывателей и всяческих активистов – всех, участвующих в создании этого хаоса и раздора.

Реальность, описанная Бобровым и теперь уже воссозданная наяву, – это закономерное воплощение националистической «украинской мечты», в которой все москаляки развешаны каждый на своей гиляке, а «правильные украинцы» радостно скачут на площадях.

Что тут скажешь? «Несть пророка в отечестве своем».

Эта книга – предупреждение и для нас, поскольку Россия тоже не застрахована от похожего сценария. Да и война на Украине – в этом мало кто сомневается – на самом деле и есть битва за Россию, за русскую культуру, за русскую цивилизацию.

Настоятельно рекомендую к прочтению.

Ночью прошел дождь. Фронт тумана, заворачиваясь в рваные седые космы и покрывая траву новым слоем водяного бисера, весело стелился над самой землей. Резвое осеннее солнышко старалось на совесть, но утренняя ознобистая прохлада, подгоняемая порывистым крученым ветерком, все еще боролась с нарождающимся днем.

Центральная опора таможенного разделителя, превращенная ныне в импровизированный флагшток, пьяным органом гудела всеми своими трубами; отяжелевшие флаги, мокро хлопая бахромистыми краями, вновь схлестнулись врукопашную.

Зажатый с двух сторон жовто-блакытный стяг Центрально-Украинской Республики с непропорционально большими «вилами» [1] «Вилы» – презрительное наименование Трезубца – герба Украины. Термин вошел в употребление с началом Размежевания. , намалеванными от руки в верхнем правом углу, отбиваясь на два фронта, попеременно хлестал своих соседей. Жиденький нейлон, висевшая лохмотьями кустарная прострочка и стиснутое стратегическое положение не оставляли новичку никаких шансов на решительное сопротивление или хотя бы на достойную сдачу.

Бело-красное полотнище польского контингента Сил оперативного развертывания Евросоюза упрямо и монотонно било слева направо по своим соседям, временами пытаясь опутать и потушить собой портянку ЦУРа. Добротный сетчатый полиэстер давал ощутимое преимущество в скорости и резкости удара, а широкий, еще не сильно обтрепанный кант и большая по сравнению с ближайшим соседом длина позволяли рассчитывать если не на удачный захват, то как минимум на серьезный контроль ситуации.