Глеб Лебедев - Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Варяжская улица Старой Ладоги, протянувшаяся вдоль левого берега Волхова, в южной, прибрежной к Ладожке, части сохранила культурный слой мощностью до 3,8 м. В 1970-х гг. на площади 600 кв. м он был исследован В. П. Петренко (Петренко 1985, 81-117). Исследовано свыше 40 срубных построек, образующих 11 строительных горизонтов, восемь из них (XI—III) соотносимы со стратиграфией Земляного городища (IV-XI ярусами) (Кузьмин 2000: 54, рис. 3). Полученные дендродаты для двадцати построек (Черных 1985:117-122) позволяют представить динамику жизни в этой части Староладожского поселения.

Ранние постройки XI-X горизонтов поставлены по гребню береговой террасы перпендикулярно берегу Ладожки, подквадратные или вытянутые в плане срубы площадью 11,7-16,4 кв. м или 21,7-27 кв. м, до 40-50 и даже 70 кв. м. Первая из построек была поставлена на глиняной подсыпке, многие ставились на камни или деревянные подкладки. Постройки рублены «в обло» из сосновых или еловых бревен 4-6 м (реже до 8 м) длиною, пазы конопатились мхом; в ряде случаев срубы обносились обходной галереей, опиравшейся на дополнительный «внешний венец» бревен (эта особенность ладожских жилищ впервые по материалам Земляного городища была выявлена историком русского зодчества Ю. П. Спегальским — Спегальский 1972). Лиственные деревья — береза, ольха, осина, ясень, дуб — использовались для оград, подкладок, настилов.

Самые ранние постройки появляются здесь в 840-х гг. (годы рубки — 842,847,849, 851). Два сооружения были возведены в конце 850-х—860-х гг. VII строительный горизонт формируется в 870-890 гг., а с 905 г. наблюдается новое оживление строительства.

Структура застройки меняется, начиная с V строительного горизонта: в 930-40-х гг. возводятся жилые срубы, а с 947 г. возводится «большая постройка», ориентированная довольно точно по странам света, определяя такую же постановку жилых домов и в целом — уличную планировку, с этого времени практически совпадающую с трассировкой существующей в наши дни Варяжской улицы Старой Ладоги. В 950-960 гг. участок возле «большой постройки» интенсивно застраивается. V, IV, III строительный горизонты характеризуются возрастающей интенсивностью застройки и благоустройства, появляются уличные настилы. В одном из них использована клинкерная обшивка борта грузового корабля, как и корабельное дерево в ряде других ладожских построек; среди находок Варяжской улицы — береста с древнейшим на Руси изображением парусного корабля (Лебедев 1999: 204).

В прямоугольных срубах застройки Варяжской улицы, как правило, имеются печи или очаги, в IV горизонте обнаружен загон для скота. Наиболее плотно застроен III горизонт (970-990 гг.), где исследовано 17 построек, в том числе — большой сруб площадью 50 кв. м, с печью-каменкой в юго-восточном углу и прямоугольным очагом в центре (таким образом, совмещены славянская и скандинавская отопительные традиции). Многокамерный комплекс «хоромного сооружения» составляли три сруба, объединенные столбовой постройкой и настилами, дощатыми полами на лагах, тяжелой кровлей с толстой дерново-земляной насыпкой. Один из срубов был двухъярусным (на подклете), соседние с ним — связаны галереей, внутреннее пространство между срубами вымощено настилом (из корабельных досок) и замыкалось срубными постройками (одна из которых, с дощатыми стенами и внутренней лестницей, также была двухэтажной).

«Открытие подобных сооружений, сопоставимых с хоромными постройками древнерусских городов», практически одновременно возведенных и на Варяжской улице, и на Земляном городище, определяло облик Ладоги времен великого князя Владимира (Петренко 1985: 104; Кузьмин 2000: 65). Именно этот город «Вальдамара Старого» стал главной целью норвежского ярла Эйрика, враждовавшего с Олавом Трюггвасоном (который пользовался поддержкой киевского великого князя). В 997 г. Эйрик «отправился на восток в Гардарики против Вальдамара Старого и воевал во многих местах в его государстве. Он разрушил Альдейгыоборг и взял там много богатства, и еще дальше продвигался он на Восток в Гарды. Везде шел войной, жег города и крепости, а бонды бежали с имуществом в леса» («Сага об Олаве Трюггвасоне» Монаха Одца, XXVI — пер. Т. Н. Джаксон). В «Bandadrapa» скальда Эйвинда Дадаскальда («скальда подвигов») этому посвящена виса:

Oddhridar fór eyda ox hrid at [tat sidan logfagandi lsgis land Valdamars brandi Aldeigju brauzt, oegir oss numnask skil. gumna Su vard hildr med holdum hord, Komzk austr i Garda

Прошел мечом землю Вальдамара смерти врагов повергая в побоищах, воин.Твердо знаю, в Гардах повергатель ратей Альдейгье погибель уготовил, стойкий(Пер. Е. А. Рыдзевской)