Михаил Тихомиров - Труды по истории Москвы

Почти с таким же случаем встречаемся мы в России XVI века. Вот как в старинном летописце рассказывается об одном из князей Шуйских. Во время опалы на его отца воспитатель молодого князя увез его на север, и тот долго скрывался там под видом пастуха. Много лет спустя царь Иван Васильевич Грозный признал в этом пастухе знатного князя Шуйского, вернул ему вотчины и прежнее положение.

Неожиданный успех первого Самозванца, овладевшего царским престолом, окрылил других авантюристов. Они называли себя различными именами: то это были сыновья Ивана Грозного, то царя Федора Ивановича, то царя Василия Шуйского и т. д. Наглый обман поддерживался такими же наглыми людьми. Так, после гибели первого Лжедмитрия появился второй. Он говорил, что спасся от гибели. Самозванец основался со своим войском в укрепленном лагере у села Тушина под Москвой, поэтому его прозвали «Тушинским вором». И хотя второй Лжедмитрий был явным самозванцем, его сторонники делали вид, что они верят, будто бы первый и второй самозванец – одно и то же лицо. Больше того, жена первого самозванца Марина Мнишек жила со вторым самозванцем как со своим мужем и родила от него сына. Она тайно обвенчалась с новоявленным мужем, тем самым подчеркнув свое участие в обмане.

В 1602 году в Литовском великом княжестве, составлявшем в это время вместе с Польшей обширное и могущественное государство Речь Посполитую, появился неизвестный человек, выдававший себя за царевича Дмитрия, сына Ивана Грозного.

Появлению Самозванца предшествовали различного рода слухи о той трагедии, которая за два десятка лет до названного года произошла в Угличе.

Царь Иван Васильевич Грозный умер скоропостижно, оставив после себя только двух сыновей. Старший из них, слабоумный Федор Иванович, сделался царем. Младший, Дмитрий Иванович, получил в удел город Углич, точнее, был сослан в Углич под присмотр царского воеводы вместе с матерью Марией Нагой и ее братьями.

Грозный царь прославился своей распутной жизнью, настолько распутной, что он, отвергая тогдашнее церковное правило, согласно которому человек имел право только трижды жениться, – был женат семь раз. Федор Иванович родился от первой жены Грозного, царицы Анастасии Романовны, а младший, Дмитрий – от седьмой жены, Марии Федоровны Нагой.

По тогдашним понятиям Дмитрий Иванович был незаконным сыном, что, впрочем, не вызывало никаких сомнений у современников о правах царевича на престол. Всем было ясно, что Федор Иванович недолговечен, что он является царем и правителем только по титулу, а всеми делами правит Борис Федорович Годунов – брат царской жены Ирины Федоровны Годуновой.

Уже в это время наблюдательный английский путешественник Флетчер предсказывал возможную гибель царевича Дмитрия Ивановича, как единственного человека, мешавшего Борису Годунову вступить на престол после смерти царя Федора. И трагедия действительно совершилась.

15 мая 1591 года в Угличе раздался набат. Услышав колокольный звон, народ устремился на двор царевича, где лежал зарезанный Дмитрий. Бросились на царских чиновников, некоторых из них избили до смерти, но ни народный гнев, ни плач царицы Марии, ни буйство ее братьев не могли уже воскресить умершего.

До сих пор еще ведется спор о том, как погиб царевич Дмитрий Иванович. Сохранилось следственное дело о смерти царевича Дмитрия в Угличе, но факты в нем явно подтасованы, потому что главной целью следователей было запутать все дело, сделать так, чтобы создать версию о случайной смерти царевича, которому в то время исполнилось всего десять лет.

Официальное следствие ссылалось на то, что царевич страдал падучей болезнью (эпилепсией), а припадок этой болезни с ним случился как раз в тот момент, когда он играл в тычку. Игра была незамысловатая, но по—своему опасная. Бросали нож с тем, чтобы он торчком воткнулся в землю. Тут—то с царевичем якобы и произошел припадок падучей – «черной немочи». Он случайно напоролся на нож и скончался от такой «случайности», какую, видимо, предугадал Флетчер. Следствие вел князь Василий Иванович Шуйский. Сделавшись впоследствии царем, он сам отверг заключение о смерти царевича Дмитрия, торжественно провозгласив убиенного Дмитрия мучеником.

Народ мало верил в такое счастливое для Бориса Годунова совпадение обстоятельств. К тому же всех поражало, что в зажатой руке убитого мальчика нашли орешки. Дело криминалистов – сопоставить эти орешки с теми случаями эпилепсии, которые наблюдаются и в наше время.