Проспер Оливье Лиссагарэ: История Парижской Коммуны 1871 года

267. Приложение ХХХVIII.

268. Даже в апреле 1877 года еще один корабль с 506 осужденными на ссылку, был отправлен в Новую Каледонию из Франции.

«История Коммуны», журнал «Коммонвил», 4‑го декабря 1886 г., стр.283 (рецензия).

Наконец, этот важный труд появился на английском языке, и мы без колебаний утверждаем, что с ним должен ознакомиться каждый социалист. История Коммуны так, как она представлена в целом объективном повествовании Лиссагарэ, содержит в себе глубокий нравственный посыл. Это история борьбы благородного энтузиазма, подлинного бескорыстия и самоотверженности, которой сопутствуют обычно большие возможности для проявления глупого тщеславия, мелочных склок, плохой организации и господства педантизма, ведущего, в конечном счете, к полному краху. Версальцы добились победы, приготовленной для них заранее. И это повторится в ходе будущего большого народного движения, если четкость исполнения должностных обязанностей и организованность не смогут одолеть смятение, замкнутость и чудачество. Но нравственный урок, который следует извлечь, более актуален сейчас, чем для будущего народного восстания. Начать с того, что сегодня существуют социалистические, с позволения сказать, организации, которые буквально олицетворяют катастрофу во время испытаний. Мы наблюдаем в них те же самые элементы, которые вызвали падение Коммуны в течение ужасной «кровавой недели». По мере ознакомления с трагедией 71‑го года приверженец социалистического дела снова и снова будет сожалеть об утраченных возможностях. Утраченных, потому что все смешалось, почти каждый хотел заниматься всеми делами, и в результате ничего не делал, во многих случаях, несомненно, с самыми благими намерениями. Даже в критический час, когда версальцы реально вошли в Париж, существовал шанс эффективного отпора вторжению посредством перекрестного обстрела с Монмартра и Пантеона, если бы эти районы были бы, как следует, укреплены и обеспечены живой силой. Но там ничего не было. Опять же, когда Коммуна корчилась в муках, улица за улицей сдавались потому, что офицеров и других важных посланцев останавливали и заставляли помогать строительству баррикад, составляющих последний рубеж обороны. Таким образом, их буквально приносили в жертву фальшивому и глупому представлению о равенстве.

Нам хотелось бы, чтобы каждый истинный социалист, который сбит с толку тенденциями дезинтеграции, прочел, заметил, выучил и внутренне переварил важные уроки, извлеченные из этого труда. В 1871 году дело погибло, большей частью, во всяком случае, не из–за шпионов и предателей, ибо было удивительно мало принимавших заметное участие в движении людей, которых можно было бы справедливо обвинить в злонамеренных мотивах или попытках извлечь личную выгоду из своего участия. Дело погибло из–за благонамеренных, тщеславных, чудаковатых, сварливых людей, которые тратили время на многословные выступления по личным вопросам и т. д., которые не делали ничего сами, и не давали что–то сделать другим. Имелись, конечно, другие глупости. Их, несомненно, вызывало, частично, неисполнение изданных указов. Вопрос о заложниках был одним из самых роковых из них. Если бы архиепископа расстреляли сразу же после подтверждения факта расправы над федералами в Версале, расстрелы, возможно, сократились бы. В действительности, его расстрел отсрочили до времени, когда это не принесло никакой пользы, кроме того, что дало возможность так называемому «цивилизованному миру» разыгрывать лицемерный ужас. Перевод книги, надо сказать, выполнен блестяще.

Э. Б. Бакс