Эдуард Фавр - Эд, граф Парижский и король Франции (882-898)

В мае [361]они вернулись к Парижу, чтобы потребовать сумму, обещанную императором; они спустились по Сене ниже Сите, похоже, не встретив сопротивления [362], и стали лагерем на прежнем месте вокруг Сен-Жермен-де-Пре [363], почтительно, как и прежде, относясь к храму и даже завязав некоторые дружеские отношения с местным населением. Епископ Анскерик съездил к Карлу III, который находился в Кирххайме [364], в Аламаннии, и привез сумму, которая была выплачена. После этого норманны не должны были медлить с отъездом. Но договоры с ними были ненадежны: вместо того чтобы уехать, они однажды внезапно попытались пройти на своих кораблях под парижскими мостами [365]и вновь подняться по Сене. Был полдень; оповестили Анскерика и Эбля, которые как раз приступили к трапезе; они поспешили на стены и расставили на них защитников. Эбль сам взял лук, прицелился в командира первого корабля, разглядев его сквозь узкое отверстие в борту, и пронзил стрелой. Норманны, устрашенные гибелью того, кто выполнял обязанности кормчего для всего флота, и крушением его судна, остановились у подножия большой башни и пожелали начать переговоры. Но на сей раз в позиции побежденных оказались они сами; они выдали заложников и смиренно попросили пропустить их, и разрешение на это было им дано, но при условии оставаться на Сене, не задерживаться и быстро вернуться; они поклялись не входить в Марну. Заключение этого договора объясняется особыми обстоятельствами: парижане больше не могли надеяться на помощь императора, а Эд, вероятно, отсутствовал [366]. Чем выносить новую осаду в таких условиях, чем рисковать, что к Парижу снова подойдет Зигфрид, только что вернувшийся на Сену, они предпочли, последовав примеру, какой был им показан, и, поддавшись своим антипатиям, еще раз принести в жертву Бургундию. Но к землям, которые орошала Марна, отношение было иным: пропустить в них варваров значило открыть им доступ во всю восточную часть «Франкии»; к тому же Теутберт, брат Анскерика, был графом Mo [367], в области этого города были владения у графа Эда [368]; бассейн Марны трогать не следовало!

Итак, норманны еще раз поднялись по Сене. На сей раз им дали свободный проход под мостами [369], и некоторые из этих людей даже вошли на Сите и смешались с населением. Храня поначалу верность договору, они направились к Сансу, но, когда все их лодки прошли Париж, они убили два десятка христиан; потом, сменив курс, они вошли в Марну и осенью 887 г. поднялись до Шесси [370], населенного пункта на левом берегу этой реки, близ Ланьи; укрепившись, они стали там на зимние квартиры. Весть о нарушении договора породила в Париже желание отомстить: Эбль велел разыскать и перебить всех норманнов, находившихся в городе, но Анскерику удалось спасти тех, которых он разместил у себя и которые, вероятно, были заложниками [371].

Так завершилась осада Парижа. Видимым и непосредственным ее результатом было спасение Сите, но только Сите, так как земли, куда Париж дал доступ, были отданы на разграбление, и норманны, которые остались там, уже стали лагерем и создали постоянную угрозу для всей «Франкии». Однако более внимательному наблюдателю нетрудно оценить куда более значительные последствия этой осады. Франки осознали свою силу, был дан пример сопротивления, был найден способ сопротивляться. На норманнов, неуловимых и ускользающих призраков, нашлась управа; их, правда, уже однажды разбили при Сокуре, в 881 г., но тогда стычка была случайной и поражение — частным. На сей раз борьба длилась более года, и молва о ней распространилась по всей империи. Великая армия в целом, та самая Великая армия, которая с 879 г. опустошала Западно-Франкское королевство, — хоть не жалела ни людей, ни сил, не смогла одержать победу; весть о ее неудаче стала не менее громкой. Оказалось, что северян не стоит считать непобедимыми, и все воспрянули духом. После осады Парижа норманнские набеги еще продолжались, они не прекратились сразу же; тем не менее главная опасность миновала, и Великой армии не удастся завоевать Западно-Франкское королевство; нашествия северян пошли на спад, и через двадцать пять лет, в 911 г., договор, подписанный Ролл оном после поражения, положил конец этим вторжениям.

Эта осада лучше всего выявила важность Парижа: Западно-Франкское королевство нашло себе центр, цитадель, столицу. Граф этого города смело защищал его; именно благодаря его отваге Париж продержался так долго, поэтому взоры обратились к нему, отвернувшись от бедного императора, который дважды, при Эльслоо и под Парижем, вместо того чтобы разгромить варваров, выдавал им своих подданных. После неудачи под Эльслоо его престиж как главы Восточно-Франкского королевства понес такой урон, что уже не мог восстановиться; тем не менее он еще был императором, западные франки еще отдавали себя под его власть. Но после Парижа в нем разочаровались все; с обеих сторон Рейна, по всей империи, его подданные испытывали то же чувство, какое испытала его армия после Эльслоо, они сокрушались оттого, что их возглавляет подобный монарх, который благоволит врагу и тем самым лишает их верной победы [372].