Лоран Дойч - Метроном. История Франции, рассказанная под стук колес парижского метро

Métronome: L’histoire de France au rythme du métro parisien by Lorаnt Deutsch, Emmanuel Haymann

Copyright © Michel Lafon, 2009

© Баско М. А., перевод на русский язык, 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2018

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

21 век. 21 станция метро. Провинциал, которому открылись тайны старинного города. Когда Лоран переехал в Париж, единственным путеводителем, на который хватало денег, было метро.

Именно благодаря ему он смог узнать историю не только столицы, но и всей Франции.

Метро превратилось в машину времени. От галльских воинов и Эйфелевой башни до тайны французского собора, который сейчас находится под парковкой.

Присаживайтесь рядом с автором мирового бестселлера Лораном Дойчем и откройте для себя захватывающий мир французского флера.

«В этой книге Парижское метро не просто наделено душой, оно рассказывает удивительные истории. Местами грустные, местами пугающие, а местами очень смешные».

Елена Филиппова, основатель проекта про путешествия Perito Burrito

Деревушка на берегу реки Сарта так далеко от Парижа… Именно здесь я провел свое детство. Оттуда в каникулы мы сбегали в Париж навестить дедушку и бабушку… Добравшись до Парижской окружной дороги, я в восхищении смотрел издалека на огни большого города. Пересекаешь границу Периферик [1] Периферик, Парижская окружная дорога (фр. Boulevard périphérique de Paris) – автомобильная трасса в Париже, кольцевая автомобильная дорога длиной 35 километров 40 метров. – Здесь и далее – прим. перевод. – и ты уже в Париже. Тебя сразу же подхватывает водоворот оживленной толпы, ярких цветов и неоновых огней. Помню зеленые знаки над аптеками и красные «морковки» над табачными лавками. Помню, что сверкание огней слепило меня. Это было Рождество посреди жаркого лета! Я с удовольствием входил в эти каменные джунгли, ведь они одновременно и пугали, и привлекали меня.

В пятнадцать лет я переехал жить в Париж, вооруженный лишь страстью к истории. Париж настолько анонимен, настолько безличен и огромен, что мне казалось, будто я вхожу в открытую книгу.

В этом городе, где я был чужаком и практически никого не знал, моими первыми приятелями стали названия улиц. А улицы я открывал для себя при помощи метро. На самом деле именно метро предоставило такой способ передвижения, который позволил мне, скромному провинциалу, разгадать этот кишащий на глубине муравейник. Я жадно, с прожорливостью нырнул в эту неизвестную вселенную… Я объехал весь Париж, останавливался на каждой станции, задавал себе вопросы… Почему «Энвалид»? Шатле – что это такое? Что за «Републик»? Этьен Марсель – это кто? Мобер – что это? В конечном счете станции метро – это кульминация истории.

План метро представляет собой позвоночник Парижа, по нему можно проследить, как строился город, берущий свое начало на небольшом острове посередине Сены. Более того, каждая станция своим расположением и своим названием связана с кусочком прошлого и станет частью грядущей истории не только Парижа, но и Франции.

От Сите до делового квартала Ля-Дефанс. Метро – это машина времени, возвращающая нас в прошлое. Череда станций проносится мимо, как столетия. Двадцать один век, создавший город. На протяжении всего этого времени Париж сопровождал, а иногда даже предупреждал бурное развитие и преобразование Франции, чтобы в результате стать столицей, которую мы знаем сегодня.

Таким образом я познавал историю Франции и историю Парижа. Параллельно начал играть в театре и затем сниматься в кино. Я понимал, что здесь у меня тоже есть машина для исследования времен. Поочередно я примерял на себя шкуру Лафонтена, Фуко, Моцарта, Сартра. В определенной степени история стала моей профессией, по крайней мере, я могу изучать историю вместе с моим ремеслом.