Брендан Симмс - Европа. Борьба за господство

Колонизация Нового Света сопровождалась религиозными и политическими неурядицами, «унаследованными» от Европы. [136] О важности соперничества за торговлю табаком: homas Cogswell, ‘“In the power of the state”: Mr Anys’s project and the tobacco colonies, 1626–1628’, The English Historical Review, CXX–III, 500 (2008), pp. 35–64. Пуритане, покинувшие Англию в двадцатых годах семнадцатого столетия и благополучно достигшие Массачусетса, не окончательно повернулись спинами к Старому Свету – совсем наоборот. Отчаявшись обрести благоденствие в Англии, а затем все сильнее разочаровываясь в Голландии, они сочли Америку местом, где можно подготовиться и взять верх над «антихристом» в лице европейских Габсбургов. Пуритане молились за реформы в Англии, за улучшение «жалкого состояния германских церквей» и за победу протестантизма. Английский колониальный деятель Джон Уинтроп в 1621 году (до отплытия в Новый Свет) с прискорбием отзывался «о дурных вестях из Богемии». Колонисты внимательно следили за новостями из Женевы, Лейдена, Гейдельберга и Страсбура, равно как и из Англии. Они переживали за судьбу Пфальца и радовались успехам шведского короля Густава Адольфа. Некоторые из них – к примеру, сын губернатора Уинтропа Стивен – вернулись в Англию, чтобы принять участие в гражданской войне на стороне парламента. Но на практике их поддержка мало что значила. [137] Susan Hardman Moore, Pilgrims. New World settlers and the call of home (New Haven and London, 2007). Джон Уинтроп говорил пуританам, что их убеждения должны казаться «сияющим городом, стоящим на верху горы, на который устремлены глаза всех людей». Здесь прославлялась не обособленность колонистов, а их причастность христианскому миру и обязательства, проистекающие из этой причастности. Пуритане старались спасти Европу от скверны своим примером и своими усилиями. Американские колонисты, сторонники парламента в Англии и европейские протестанты были связаны вместе «общностью судьбы». [138] О важности Пфальца, протестантстве и христианской Европе: Francis J. Bremer, Puritan crisis. New England and the English Civil Wars, 1630–1670 (New York and London, 1989), pp. 27–32, 36–42, 45–50, 55–60, 63–4, 84–7 and 237–9 (quotations pp. 63 and 137). Perry Miller, The New England mind. From colony to province (Harvard, 1953), p. 25, подчеркивает, что холм Уинтропа должны были видеть в Европе. Winthrop on Bohemia is cited in Francis J. Bremer, John Winthrop. America’s forgotten founding father (New York and Oxford, 2003), p. 137.

Центральное положение Германии нашло отражение в том факте, что два наиболее важных европейских соглашения касались будущего Священной Римской империи. В 1555 году Карл V, согласно Аугсбургскому религиозному миру, пошел на уступки протестантам. Ему пришлось разделить гигантскую империю Габсбургов на две части – испанскую и австрийскую. В том же 1555 году Карл V отрекся от испанского престола, а затем сложил с себя императорский титул. Испания, Италия и американские колонии отошли вместе с испанской короной его сыну Филиппу II, а австрийские и другие германские земли – к брату Фердинанду I, который два года спустя был избран императором. Испанских Габсбургов отделили от империи, и до Наполеона больше никому не доводилось править столь обширными владениями в Европе. Стоит добавить, что в Аугсбурге было принято положение « cuius regio, eius religio » – «чья страна, того и религия»: территории признают веру своего государя. Кроме того, по Аугсбургскому миру была узаконена секуляризация церковных земель, произведенная протестантами до 1552 года, а также установлено равноправие католицизма и лютеранства (но не кальвинизма). Таким образом, в Германии и на большей части Центральной Европы наступил мир – по крайней мере, на какое-то время.

Аналогично, Вестфальский мир (1648), который ознаменовал завершение соперничества в Европе, в которое были вовлечены Франция, Испания, Швеция, германская часть Священной Римской империи и другие европейские страны, во многом касался Германии. Заключение мира постоянно откладывалось, поскольку причастные к нему страны старались добиться честного и справедливого соглашения для себя. [139] Christoph Kampmann, ‘Peace impossible? The Holy Roman Empire and the European state system in the seventeenth century’, in Olaf Asbach and Peter Schröder (eds.), War, the state and international law in seventeenth-century Europe (Farnham, 2010), pp. 197–210. Испания стремилась достичь единства с Австрийским домом и стратегической кооперации с Веной, а потому обе страны скептически относились к отдельному договору по Германии, в особенности такому, который зафиксирует аннексию Францией западных территорий империи. [140] Michael Rohrschneider, Der gescheiterte Frieden von Münster. Spaniens Ringen mit Frankreich auf dem Westfälischen Friedenskongress (1643–1649) (Münster, 2007), pp. 90 and 307–11. Император надеялся заключить мир со Швецией и Францией и тем самым исключить дальнейшее вмешательство этих стран в дела Германии, а также сохранить столько полномочий, сколько сумеет. [141] Karsten Ruppert, Die kaiserliche Politik auf dem westfälischen Friedenskongress (1643–1648) (Münster, 1979), pp. 39–42 and 115–16. Франция намеревалась покончить с испанским влиянием в Германии и таким образом избавиться от давнего враждебного окружения, а заодно умалить власть императора, закрепив право князей вступать в союзы с иноземцами, и лишить наконец Габсбургов «монополии» на императорский титул через запрет его прямого наследования. В самой Германии переговоры затягивались вследствие отказа императора допустить князей и других представителей сейма – кого он считал своими вассалами – к обсуждениям с французами. Однако пусть германские князья в середине семнадцатого столетия были разобщены ничуть не меньше, чем в начале века, они оказались едины во мнении, что необходимо восстановить единство империи перед лицом внешней угрозы. К примеру, католик-курфюрст Баварии сокрушался, что «зрелище», на котором унижают Германию, «может закончиться лишь одним: иноземные государи договорятся между собой о разделе империи». [142] Quoted in Andreas Osiander, The state system of Europe, 1640–1990. Peacemaking and the conditions of international stability (Oxford, 1994), p. 74.