Нэнси Шилдс Коллманн - Преступление и наказание в России раннего Нового времени

Разделение суда и управления оказалось невыполнимым, и в начале 1722 года нижние суды были включены в местные канцелярии. Серов считает, что новые суды оказались слишком слабыми, а воеводы традиционно были весьма могущественными. Нижним судам сохранили некоторую автономию де-факто: вместе с чиновником дела должны были разбирать два выборных асессора из дворян; на деле занятые воеводы передавали асессорам всю судебную работу. Кроме того, эти суды оставались под надзором и контролем надворных судов и Юстиц-коллегии, что способствовало некоторой независимости от исполнительной власти [497].

Большой след оставила реформа по особому контролю дел о преступлениях, караемых смертной казнью в военных и гражданских судах. Она продолжала возникшую в XVII веке тенденцию по ограничению смертной казни. В указе 1721 года этот шаг объяснялся задачей избежать неправедных тяжелых наказаний из-за нехватки сведений. Петр повелел, чтобы надворные суды и Главный магистрат изучали все приговоры к смерти и каторге, вынесенные нижестоящими судами. Утвержденные казни совершались на местах. Преступления о подкупе и коррупции изучались с особым вниманием. В 1721 году Петр приказал, чтобы Сенат утверждал и он сам лично подписывал наказания за крупное воровство из государственной казны. После его смерти в 1725 году вторичное рассмотрение смертных приговоров сохранилось [498]. Нам, так же как и современникам Петра, эти судебные реформы кажутся хаотичными, но они ввели новые принципы и утвердили часть устоявшихся обычаев.

Когда историк, изучающий Московское царство, обращается к петровской эпохе, изменения сразу бросаются в глаза, даже документы выглядят совершенно иначе. Всего лишь за одно поколение изменились почерк, формат и сам язык судебных записей. Евгений Анисимов считает, что перемены были необходимы, поскольку приказная система была неэффективной и не справлялась с возрастающим объемом работы. Ричард Уортман полагает, что реформа делопроизводства была частью проекта по созданию регулярного полицейского государства [499]. Но, кроме того, эти перемены продолжали устойчивую тенденцию по улучшению ведения документации и формированию профессиональной бюрократии – чиновников, знающих законы и способных последовательно и справедливо управлять государством при помощи рациональных методов работы с документами.

Указ 1697 года объявил, что пора менять процесс обвинительного «суда», потому что им злоупотребляют бесчестные «ябедники и составщики же, воры и душевредцы», «и за теми их воровскими и ябедническими и составными вымыслы и лукавством в вершенье тех дел правым и маломочным людем во оправдании чинится многая волокита, и напрасныя харчи, и убытки, и разоренье». Была изменена процедура рассмотрения дел о мелких преступлениях с причинением «обид и разоренья», чтобы предотвратить такие нарушения, как лжесвидетельство, подачу надуманных дел, подкуп свидетелей. Этот указ отменил очные ставки, установил правила, по которым можно было отвести свидетеля, и разрешил принесение клятвы [500]. В 1723 году закон «О форме суда» ввел новые перемены: отныне все данные в суде показания должен был записывать секретарь суда, причем записи должны были стать упорядоченными. Судившихся следовало допрашивать «по пунктам», а их ответы записывать в одинаковых тетрадях, по одной на каждого судившегося. По образцу европейского розыскного процесса секретарь брал на себя функции обвинителя и собирал документы дела для судьи. Делая акцент на упорядоченной процедуре и ведении протоколов, эти реформы приблизили все процессы к инквизиционной модели [501].

Все эти реформы проводились чрезвычайно быстро. Предписанная форма письменных вопросов и ответов «по пунктам» появляется в тяжбах, рассмотренных в данном исследовании, к 1724 году, иногда в виде таблицы, разделяющей вопросы, ответы и резюме, в котором подробно отмечены показания обвиняемых и свидетелей пункт за пунктом. Эту форму использовали при устных допросах, пытках и очных ставках [502].

Прочие улучшения делопроизводства также служили более упорядоченному рассмотрению дел. С 1690-х годов реформы развивались в трех направлениях: централизация производства документов, изменение их формуляра и улучшение рабочего процесса и профессионального поведения в канцеляриях и местных учреждениях. Первые результаты появились в конце 1699 года, когда уничтожили систему площадных подьячих, составлявших любые документы от челобитных до завещаний и купчих крепостей на землю [503]. Официальной целью этой отмены было желание не прибрать прибыль от этой работы, а утвердить подлинность документов: в указе устанавливались правила для подписи свидетелей и ведения нотариальных «крепостных» книг. Сразу после этого указа, в первый день первого года по юлианскому календарю, то есть 1 января 1700 года, Петр I объявил, что все официальные документы («крепости») теперь необходимо составлять в Московской Ратуше, а в городах – в земских избах. Отныне площадным подьячим разрешалось составлять только челобитные об апелляции [504]. Несомненно, эти распоряжения повергли документооборот в хаос, и через год последовали новые перемены, что было весьма в духе Петра.