Бернард Льюис - Арабы в мировой истории. С доисламских времен до распада колониальной системы

Сами мамлюки были купленными рабами, получившими подготовку и образование в Египте. Составляя военную и правящую элиту, они разительно отличались от евнухов и домашних рабов, служивших во дворцах и домашних хозяйствах. Сначала это в основном были кипчаки с северных берегов Черного моря, позже среди них появились монгольские дезертиры и представители других народов, в основном черкесы, иногда попадались греки, курды и даже порой западноевропейцы. Но тюркский или черкесский оставался языком господствующего класса, многие члены которого, в том числе некоторые султаны, едва могли связать два слова по-арабски. Государство мамлюков, созданное Бейбарсом и его преемниками, основывалось на весьма замысловатой системе двойного управления – гражданского и военного, и обе части его контролировали военные офицеры мамлюков с персоналом из гражданских лиц. До 1383 года мамлюкские султаны сменяли друг друга по наследству. После этого султанатом управлял самый могущественный военачальник. После смерти султана его сын наследовал ему, становясь формальным главой государства на время междуцарствия, пока решался вопрос о том, кто станет реальным преемником.

В первый период мамлюкам угрожали христиане и монголы, и их наивысшим достижением стала защита исламской цивилизации Ближнего Востока от этих врагов. В XV веке возникла новая сила – Османская империя, выросшая, словно феникс, на обломках сельджукского султаната Анатолии. Отношения между двумя государствами сначала были дружелюбными, но конфликт возник, когда османы, уверенно обосновавшись в Европе, обратили свои взоры на Азию.

Торговля с Европой, особенно торговля между Европой и более восточной Азией через Ближний Восток, имела важнейшее значение для Египта и сама по себе, и с точки зрения доходов, получаемых с таможенных пошлин. В периоды силы правительство мамлюков защищало и поддерживало эту торговлю, которая принесла Египту благоденствие и новый расцвет искусства и литературы. Однако монгольская угроза, отраженная Бейбарсом, все же не была предотвращена. В 1400–1401 годах турецко-монгольские силы Тимура (Тамерлана) опустошили Сирию и разграбили Дамаск. Чума, саранча и хищнические набеги ничем не сдерживаемых бедуинов завершили работу ушедших монголов, и мамлюкскому султанату был нанесен такой удар по экономической и военной мощи, от которого он так никогда полностью и не оправился.

Кризисы XV века принесли новую бюджетно-налоговую политику, направленную на извлечение максимальной прибыли из транзитной торговли. Султан Барсбой (1422–1438) сначала поощрял индийских и даже китайских купцов, чтобы те доставляли свои товары в порты, находящиеся под египетским контролем, но затем решил, что было бы еще лучше захватить торговлю, чем облагать ее пошлинами. Он начал с того, что сделал королевской монополией сахар, а затем перец и другие товары. Эта политика, продолженная и его преемниками, привела к росту цен, ответным мерам со стороны иностранных государств и в конечном итоге к общему экономическому краху, из которого правительство могло выйти только за счет девальвации валюты и радикального налогообложения с применением насилия.

Историки той эпохи рисуют яркую картину растущей коррупции и неэффективности режима в его последние дни. Один историк, говоря о визирях, замечает: «Это были жестокосердные негодяи, изобретатели тысячи несправедливостей, заносчивые и самонадеянные. Они не прославились ни познаниями, ни набожностью. Они были бедствием своего века, с их губ всегда было готово сорваться беспричинное оскорбление. Их существование, проходящее исключительно в гонениях на современников, было позором рода человеческого». Когда султан Барсбой вызвал четырех главных кади Каира и попросил их санкционировать новые налоги сверх уже установленных священным законом, один из них якобы ответил: «Как можем мы разрешить отнимать деньги у мусульман, когда жена султана в день обрезания сына надела наряд стоимостью 30 тысяч динаров, и это было лишь одно платье и лишь одна из его женщин».

В 1498 году наступила окончательная катастрофа. 17 мая того же года португальский мореплаватель Васко да Гама высадился в Индии, прибыв туда по морю вокруг мыса Доброй Надежды. В августе 1499 года он вернулся в Лиссабон с грузом пряностей. Так он открыл новый маршрут из Европы на Восток, более дешевый и безопасный, чем старый. За его экспедицией вскоре последовали другие. Португальцы, а немного позже голландцы, французы и англичане начали напрямую торговать с Южной и Юго-Восточной Азией через морской путь вокруг южной оконечности Африки. Какое-то время торговля через Ближний Восток справлялась с этой конкуренцией; на протяжении XVI века она оставалась значительной, хотя и несколько сократилась. Смертельный удар по транзитной ближневосточной торговле был нанесен, когда торговые державы Западной Европы утвердились не только в качестве торговцев, но и правителей в Южной Азии и таким образом смогли контролировать торговлю с обеих сторон.