Дмитрий Волкогонов - Сталин

Но Хрущев был и остался сыном своего времени. Его личный вклад в решительное разоблачение культа личности неоспорим. Только за одно это его имя навсегда войдет в нашу историю. Но доклад, подготовленный старым сталинским придворным теоретиком, не был глубоким; скользя по поверхности явлений и фактов, он почти не касался генезиса сталинизма, причин деформации социализма, более того, эти искажения даже не признавались. Сталинские "заслуги" полностью не отрицались: "Бесспорно, что в прошлом Сталин имел большие заслуги перед партией, рабочим классом и перед международным рабочим движением... Причем он был убежден, что это необходимо для защиты интересов трудящихся от происков врагов и нападок империалистического лагеря". Сталин, подвергаясь жестокой критике, одновременно получал и индульгенции перед историей.

Хрущев надеялся, что обсуждения вопроса о культе личности и его последствиях в кругу партии будет достаточно для ликвидации сталинских извращений. Об этом, по сути, докладчик откровенно заявил на съезде: "Этот вопрос мы не можем вынести за пределы партии, а тем более в печать. Именно поэтому мы докладываем его на закрытом заседании съезда. Надо знать меру, не питать врагов, не обнажать перед ними наших язв. Я думаю, что делегаты съезда правильно поймут и оценят все эти мероприятия".

Реформатор, сделав решающий прорыв, не мог понять, что "секретное мышление" - это как раз и есть сталинское мышление, унаследованное от призрака. "Знать меру" для Хрущева означало не обращаться с этими еретическими взглядами к народу, тем более к мировой общественности. Человек, который еще шесть лет назад выступил с известной статьей "Сталинская дружба народов залог непобедимости нашей Родины", не мог, конечно, в одночасье освободиться от всего того, что зрело, росло, формировалось в нем десятилетиями. Хрущев, не перечивший ни в чем "вождю" при его жизни, конечно, не забыл, что его поступки, как и поступки других соратников Сталина, целиком зависели от диктатора. Они привыкли исполнять, а не рассуждать. Сам Хрущев помнил, что нередко второстепенные, чисто хозяйственные вопросы он был не в состоянии решить сам, не обратившись прямо к Сталину. Это было небезопасно; мог последовать грубый отказ или какая-нибудь издевательская реплика. Но обращаться все равно приходилось...

"ЦК ВКП(б)

товарищу Сталину

Просьба взять на обеспечение государства истребительные батальоны, действующие против оуновцев. Просим:

кирзы для голенищ сапог - 104 300 дцм

юфты для передков сапог - 774 дцм

кожи подошвенной - 20 380 дцм

.......................................

бязи для белья - 196 000 м

ниток - 525 катушек

18.IX.1946 г.

Н. Хрущев

С. Круглов"1161.

Нетрудно представить, что если испрашивали нитки у "вождя", то в политических вопросах соратники испрашивать ничего не могли. Хрущев, нанесший первый мощный удар по сталинизму, не мог, естественно, сразу стряхнуть с себя все его постыдные атрибуты.

Вся непоследовательность, половинчатость, недосказанность Хрущева нашли отражение в постановлении ЦК КПСС "О преодолении культа личности и его последствий", принятом 30 июня 1956 года1162. В этом документе, мало похожем на доклад Хрущева, хотя и была сделана попытка вскрыть причины культа личности Сталина, тем не менее более ярко выражен компромисс со сталинистами. В постановлении, в частности, утверждается, что "серьезные ошибки" были допущены лишь "в последний период жизни Сталина". Раскрывая "объективные условия" формирования антиленинского феномена, постановление в значительной мере использовало аргументы самого Сталина: "После смерти Ленина в партии активизировались враждебные течения - троцкисты, правые оппортунисты, буржуазные националисты, стоявшие на позициях отказа от ленинской теории о возможности победы социализма в одной стране, что на деле вело бы к реставрации капитализма в СССР. Партия развернула беспощадную борьбу против этих врагов ленинизма". Далее говорилось, что "приходилось идти на некоторые ограничения демократии, оправданные логикой борьбы нашего народа за социализм в условиях капиталистического окружения". Но все это не столько объясняло, сколько оправдывало культовые уродства. Хрущев вновь возрождает идею "ленинского ядра", которое якобы сразу же после смерти Сталина повело решительную борьбу с культом личности и его последствиями. Мы же знаем, что все было далеко не так.

В постановлении ставится, кстати, вопрос: "Почему же эти люди не выступили открыто против Сталина и не отстранит его от руководства?". Далее следует констатация, которая, пожалуй, объективна, хотя и страшно горька: "Всякое выступление против него в этих условиях было бы не понято народом, и дело здесь вовсе не в недостатке личного мужества. Ясно, что каждый, кто бы выступил в этой обстановке против Сталина, не получил бы поддержки в народе". Хрущев, Президиум ЦК не захотели сказать, что выступать против Сталина нужно было значительно раньше, когда начала складываться тоталитарная Система. Не сказав этого, сняв вину с партии за диктаторство одного лица, постановление тем не менее сочло необходимым отметить, что "советские люди знали Сталина как человека, который выступает всегда в защиту СССР от происков врагов, борется за дело социализма. Он применял порою (?! - Прим. Д.В.) в этой борьбе недостойные методы, нарушал ленинские принципы и нормы партийной жизни. В этом состояла трагедия Сталина (?!! - Прим. Д.В.)". Оказывается, все это было трагедией не народа, а лишь Сталина... "Было бы грубой ошибкой из факта наличия в прошлом культа личности, - отмечается далее в постановлении, делать выводы о каких-то изменениях в общественном строе в СССР или искать источник этого культа в природе советского общественного строя. И то и другое является абсолютно неправильным, так как это не соответствует действительности, противоречит фактам". Хрущев и партия, разоблачив Сталина, защитили Систему.