Николай Павленко - Елизавета Петровна

Все эти высказывания можно было бы признать далекими от истины, навеянными субъективным восприятием действительности, если бы историки не располагали документом, исходившим от самой императрицы. Речь идет о манифесте, обнародованном недели за две до кончины императрицы, в котором она как бы подводила итоги своего царствования. Судя по сходству мыслей манифеста с оценкой состояния государства, данной Шуваловым, его можно считать автором документа.

Итоги неутешительные: «С каким мы прискорбием по нашим к подданным любви должны видеть, что установленные многие законы для блаженства и благосостояния государства своего исполнения не имеют от внутренних общих неприятелей, которые свою беззаконную прибыль присяге, долгу и чести предпочитают… Ненасытная алчба которых до того дошла, что некоторые места, учрежденные для правосудия, сделались торжищем, лихоимство и пристрастие предводительством судей, а потворство и упущение — ободрением беззаконников».

Было бы, однако, ошибкой, опираясь на приведенные выше свидетельства, вынести общий приговор царствованию Елизаветы Петровны. Расстройство финансов в результате участия России в Семилетней войне — факт бесспорный, как и бесспорно процветание лихоимства, неправосудия и прочих аморальных явлений в жизни общества, произраставших на благодатной почве, слабость «главного места», как выражался Шувалов.

Однако не разглядеть множество положительных моментов в царствование Елизаветы Петровны было бы непростительным заблуждением. Подробно о них сказано в соответствующих главах, что дает право ограничиться здесь перечислением: освобождение страны от засилья немцев, смягчение наказаний нарушителям законов, отмена внутренних таможенных пошлин, учреждение банковской системы, открытие Московского университета и Академии художеств, покровительство искусству и науке, работа Уложенной комиссии — вот перечень самых главных событий царствования, каждое из которых оставило заметный след в истории страны.

Правда, к большинству из них Елизавета Петровна либо не имела никакого отношения, либо самое удаленное.

К сказанному надобно добавить еще два фактора, отвергающих положение, что страна находилась в состоянии застоя или кризиса. Один из них — продолжавшееся развитие торговли и промышленности. Приведем соответствующие цифры об увеличении числа мануфактур, росте промышленного производства и внешней торговли. За 20-летие число предприятий в черной металлургии увеличилось почти вдвое: в 1760 году их насчитывалось 99 (59 — в 1740 году). Еще больший подъем наблюдался в текстильной промышленности, где в 1763 году насчитывалось 205 мануфактур (71 — в 1745 году). Неуклонно развивалась и внешняя торговля, оборот которой за 11 лет (1749–1760) возрос с 12,6 до 16,9 миллиона рублей.

Новшество, целиком обязанное инициативе императрицы, — сооружение дворцов, и поныне украшающих своим великолепием бывшую столицу империи и ее окрестности. Известно, что после смерти Петра Великого его ближайшие преемники не оставили ни одного монументального сооружения. Елизавета Петровна возобновила строительство зданий, отчасти из желания продолжать дело отца, но главным образом из-за пристрастия к роскоши и красоте. Господствовавший в то время в архитектуре стиль барокко, отличавшийся пышностью и богатством внешнего и внутреннего убранства, вполне соответствовал изысканным вкусам императрицы.

Зодчим, при Елизавете Петровне трудившимся над созданием архитектурных шедевров, был знаменитый Бартоломео Франческо Растрелли, сын не менее известного скульптора Бартоломео Карло Растрелли. Зодчий оставил потомкам множество величественных памятников архитектурного искусства, среди которых следует на первое место поставить Зимний дворец в Петербурге. Елизавета Петровна любила одаривать фаворитов роскошными дворцами: Разумовскому она подарила Аничков дворец в Петербурге и дворец в Перово близ Москвы, Шувалову пожаловала дворец на Невском проспекте в Петербурге. Современников и потомков поражал и поражает Большой дворец в Петергофе, дворец в любимой резиденции императрицы — Царском Селе. «Красота апартаментов и богатство их изумительны», — писал французский дипломат об этом дворце. Три сотни зеркал в позолоченных рамах, занимавших просветы между окнами от потолка до пола, производили неизгладимое впечатление от Большого зала, дополняемое 1200 одновременно зажженных свечей. Во дворце находилась знаменитая янтарная комната, подаренная Вильгельмом I Петру Великому в обмен на присланных царем солдат-великанов.