Игорь Иванов - Русское подполье. Пути и судьбы социал-христианского движения.

Что касается самих спортсменов-олимпийцев, то некоторые из них с полным пониманием относилась к объявлению бойкота, большинство же присоединилось в этом вопросе к решениям своих правительств. Впрочем, нашлись на Западе и такие спортсмены, кто, вопреки объявленному их странами бойкоту, демонстративно отправлялся в Москву. Диссидент Владимир Буковский писал, что эти последние не постыдились бы бегать и по Освенциму ради своих медалей: «Десятки наших друзей пошли в тюрьмы, лагеря и психушки ради удовольствия этих людей попрыгать и побегать в Москве».

Во время этих грозовых событий имя Игоря Огурцова - самого известного тогда узника коммунизма - становится во всём мире символом сопротивления тоталитарному насилию и произволу. Листовки и плакаты, изображающие основателя ВСХСОН на фоне колючей проволоки, цепей и эмблемы московской Олимпиады, облетают многие страны и континенты, проникая даже за «железный занавес». Требования об освобождении в СССР политзаключённых звучали всё громче...

В мае 1980 года в Варшаве состоялась встреча генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева с президентом Франции Валери Жискар д’Эстеном. Для Игоря Огурцова она обещала стать судьбоносной: всеми силами стремясь заманить в Москву французскую спортивную делегацию, советская сторона на обещания не скупилась. Брежнев готов был пойти даже на демонстративное освобождение из концлагеря кого-нибудь из известных антикоммунистов. Так судьба лидера русских социал-христиан оказалась поставлена в прямую зависимость от участия Франции в московской Олимпиаде...

Через несколько месяцев после варшавской встречи Брежнева с президентом Французской Республики измученного И.В. Огурцова доставили из Чистополя в Ленинград. И вновь - одиночная камера во внутренней тюрьме Большого дома на Литейном проспекте...

Физическое состояние чистопольского пленника привело в ужас даже самих «перестаравшихся» чекистов: выпускать на свободу человека в таком истерзанном виде - значило продемонстрировать факты бесчеловечного обращения с политзаключёнными. Пытаясь замести следы своей «работы», КГБ слегка ослабляет Огурцову режим содержания: узник получает возможность принимать передачи от родных, ему разрешают свидания с близкими родственниками.

Несмотря на достигнутые с французской стороной договорённости, Ю.В. Андропов не был склонен выпускать на свободу столь потенциально опасного противника: у главы Госбезопасности по этому вопросу имелись свои соображения. В высшем эшелоне КПСС тлела очередная внутрипартийная склока, и интересы брежневского клана порою не совпадали с интересами клана андроповского... Поэтому гэбисты, с одной стороны, стали всячески затягивать дело с освобождением И.В. Огурцова, с другой - попытались навязать своему пленнику определённые условия.

КГБ предлагает сделку: «Пишите прошение о помиловании, и мы гарантируем ваше досрочное освобождение...» Таким образом, пытаясь обмануть узника, а заодно и своих французских партнёров, андроповцы ставили вопрос не об освобождении, а об освобождении - в обмен на политическую капитуляцию.

В это время Игорь Вячеславович ещё ничего не знал о варшавской встрече Брежнева с д’Эстеном, не знал, что французский город Экс-ан-Прованс в знак преклонения перед мужеством лидера ВСХСОН удостоил его почётного гражданства, а писатели Франции избрали его почётным членом Парижского ПЕН-клуба... Однако, понимая, что обращение к советскому руководству с просьбой о помиловании равносильно поражению, формальному признанию себя преступником и отказу от своих идей, И.В. Огурцов такое предложение отверг...

Это был гражданский подвиг, вероятно, и до сего дня должным образом не осознанный ни современниками, ни историками, ведь отказываясь от предложенного чекистами «помилования», бесправный, тяжело больной пленник обрекал себя ещё как минимум на шесть лет лишений и истязаний, а возможно, и на мучительную смерть...

* * *

Стояла осень 1980 года. Уже отгремели XXII Олимпийские игры в Москве, постепенно стихали страсти околоолимпийского скандала. В бойкоте московской Олимпиады приняли участие 64 страны, так и не приславшие в Советский Союз свои спортивные делегации - серьёзный провал КПСС на международной арене.

Французские спортсмены хотя и приехали в Москву, но своё отношение к коммунистическому режиму выразили: на церемониях открытия и закрытия Игр Франция выступала не под национальным, а под олимпийским флагом; при вручении французским атлетам медалей вместо «Марсельезы» звучала мелодия «Детей удачи» - олимпийского гимна. Таким же образом поступили многие страны, что было весьма неприятным обстоятельством для Брежнева и высшего руководства партии, лично открывавших Олимпийские игры...