Юрий Дрюков: Записки о Восточной (Крымской) войне

Война была объявлена ещё в феврале, но высадка неприятельских войск состоялась только 2 сентября. К сожалению, за эти 7 месяцев для обороны города с суши почти ничего сделано не было. Хотя имелись и силы – 18,5 тыс. матросов и 30 тыс. армии, и огромные запасы корабельного леса на миллион рублей. Склады с этим лесом будут сожжены при движении неприятеля к Севастополю.

Когда адмирал Корнилов представил Меншикову проект укреплений, которые на собственный счёт, «по подписке», предлагали возвести офицеры Черноморского флота и жители города, то князь с негодованием отверг это предложение. А когда прибывший в Севастополь уже в августе Тотлебен указал Меншикову на слабость защиты крепости со стороны суши, то услышал в ответ, что «со стороны крымских татар он никаких покушений на крепость не ожидает!».

Существовало убеждение, что союзники не решатся высадить в Крым значительную армию, а поэтому сухопутные укрепления если и усиливались, то только для отражения нападения малых десантов, при этом работы велись без особого старания.

Северное укрепление, созданное ещё в 1818 г., представляло собой капониры с земляными брустверами, которые по давности постройки пришли в совершенный упадок – осыпались, развалились и совершенно утратили свой первоначальный профиль. Эти сооружения поспешно укрепили и поставили на них 47 орудий.

Южные укрепления возводились по проекту 1837 г. – 8 бастионов, соединённых между собой оборонительными стенами общей протяжённостью до 7 вёрст. Но работы были выполнены только частично – VII бастион у батареи №8; оборонительная стенка, без рва и банкета, облегавшая город и Корабельную слободку; 3 оборонительных казармы позади сооружённых впоследствии I, V и VI бастионов; 2-ярусная Малахова башня с круглым гласисом. Созданные оборонительные сооружения прикрывали не более четверти всей окружности города, остальные же три четверти были совершенно открыты. Пушечными выстрелами эти укрепления могли быть разбиты с самого дальнего расстояния.

Их непрочность подтверждалась даже рапортом коменданту одного из инженерных офицеров о том, что оборонительную стенку Малахова кургана неоднократно разрушал рогами игривый козел, принадлежащий живущему поблизости священнику.

На южных укреплениях были установлены 145 орудий (т.е. примерно по 20 орудий на 1 км).

Неприятель приближался к городу с Северной стороны. В случае удачного штурма он потом смог бы легко сжечь весь Черноморский флот, стоящий на рейде.

Командовать обороной Северной стороны Меншиков назначил адмирала В. А. Корнилова, при этом на его вопрос: «Что делать с флотом?», светлейший довольно неудачно сострил: «Положите его себе в карман!»

Из дневника В. А. Корнилова:

11-го сентября. Мы, моряки, останемся защищать Севастополь. Бог да поможет нам устоять против двадесяти языцев.

12-го сентября. Я взял на себя защиту Северной стороны… У меня 10 000 наших моряков, взятых с кораблей. … Третьего дня, перекрестясь, со слезами на глазах, затопили на фарватере пять старых кораблей, и обратился прекрасный Севастопольский рейд в озеро…

«Корнилов и Тотлебен энергически принялись за дело, рассчитывая на то, что им, может быть, удастся соорудить кое-что в виде укреплений, чтобы в течение хотя бы трёх только дней воспротивиться открытому натиску союзников и не сделаться бесславными жертвами торжествующего врага».

Но армия союзников, огибая город, подошла к его Южной стороне, а потом направилась дальше – к Балаклаве, чтобы там устроить лагерь и начать подготовку к штурму Южной стороны Севастополя.

Подходящему к Балаклаве противнику оказали сопротивление 110 человек под командой полковника Манто, у которых были 4 медные полупудовые мортирки. Они вели бой, пока не кончились боеприпасы. На вопрос: «Зачем же они бились против целой армии?» командир роты капитан Стомати ответил: «безусловной сдачей я навлёк бы на себя и гнев моего начальства и ваше презрение, теперь же совесть моя спокойна, потому что я исполнил свой долг»…

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.