Петр Букейханов - Как Пётр Первый усмирил Европу и Украину, или Швед под Полтавой

Согласно другим источникам информации, шведский армейский артиллерийский полк, который насчитывал около 200 солдат и офицеров под командованием полковника Рудольфа Бюнова, имел следующее вооружение и боеприпасы [513]:

– шестнадцать 3-фн пушек с запасом зарядов, ядер и картечи на 150 выстрелов каждому орудию;

– пять 6-фн пушек с запасом зарядов, ядер и картечи на 110 выстрелов каждому орудию;

– две 16-фн гаубицы с запасом зарядов, ядер и гранат на 45 выстрелов каждому орудию;

– пять 6-фн мортир с запасом зарядов, ядер и гранат на 15 выстрелов каждому орудию.

Поскольку русские источники базируются на архивных данных об общем количестве захваченной под Полтавой и Переволочной и отправленной в Воронеж артиллерии противника, то их оценки представляются более достоверными. Вместе с тем, противоречие между приведенными выше сведениями о силе шведской артиллерии частично устраняется, если предположить, что шведские источники учитывают только те орудия, которые оставались в распоряжении армейского артиллерийского полка – это 28 орудий без учета двух трофейных пушек, четырех пушек, приданных пехоте для участия в битве, и шести пушек, выделенных для обеспечения осадных мероприятий под Полтавой. Таким образом, следует сделать вывод, что всего шведская армия имела 40–41 орудие, вполне обеспеченные боеприпасами для использования в ходе крупного боевого столкновения.

С другой стороны, в битве под Клишовом (польск. Kliszow) в Польше в июле 1702 года шведы также применили в бою всего 4 трехфунтовые пушки против артиллерии в количестве от 46 до 57 орудий у противника – саксонско-польской армии, что не помешало королю Карлу выиграть сражение [514]. Возможно, то количество орудий, которое было придано шведской пехоте под Полтавой – четыре пушки, определялось шведским командованием именно под влиянием воспоминаний о Клишове.

Кроме того, существуют свидетельства, что накануне битвы Карл XII в последний раз выезжал на рекогносцировку днем 25 июня [515], то есть, король действительно не знал расположения последних позиций противника и должен был представлять их на основе разведки, проводившейся в ночь с 25 на 26 июня. Однако фельдмаршал Реншельд точно так же ориентировался в последних изменениях оперативного положения по данным разведки, следовательно, и он, и король были в одинаковой степени информированы об изменениях на фронте предстоявшей наступательной операции.

В целом выработанный на совете план атаки предусматривал попытку воспользоваться факторами внезапности и скрытности, чтобы обойти «шверпункт», созданный русскими на подходе к своему лагерю. По замыслу шведского командования, с наступлением ночи, в темноте следовало быстро провести заранее построенные в колонны подразделения пехоты и конницы, практически не связанные перемещением артиллерии, по прогалине между Малобудищенским и Яковецким лесами мимо редутов, а затем, отбросив русскую кавалерию, штурмовать укрепленный лагерь. Как показало дальнейшее развитие событий, этот замысел короля Карла и фельдмаршала Реншельда основывался на нескольких базовых предположениях, которые были допущены в силу неверных оценок оперативной ситуации.

Во-первых , при наличии у русских большого количества иррегулярной кавалерии трудно было рассчитывать на какую-либо внезапность. Многочисленные пикеты и дозоры казаков и калмыков обнаруживали любое движение шведских частей и подразделений. Кроме этого, сам по себе проход тысяч солдат и лошадей мимо редутов даже в темноте не мог остаться не замеченным, поэтому следовало быть готовыми к ночному бою с хотя бы частью успевшей привести себя в боеготовность русской кавалерии, расположение которой прикрывала система редутов.

Все это уже исключало внезапный штурм русского лагеря и означало, что немногочисленная шведская пехота неизбежно окажется под огнем не менее полусотни орудий с лагерного ретраншемента. Под Нарвой пехотные батальоны шведов оказались спасены от русских пушек благодаря тому, что их атаку чудесным образом прикрыл густой снегопад. Но в Полтавской Украине в летнее время года таких геоклиматических условий не было – стояла сухая, жаркая погода. Организация дымовой завесы также исключалась, поскольку деревни, годные для поджигания, находились на слишком значительном удалении от русского лагеря. Следовательно, прикрыться от огня мощной артиллерии можно было только темнотой.

Однако, во-вторых , шведское командование переоценило свои организационные возможности. По верному замечанию В. Молтусова, трудно определить, насколько детально был проработан план операции, насколько широко, подробно и своевременно были посвящены в него подчиненные [516]. По всей видимости, желая избежать утечки информации, Карл назначил выступление в тот же день, 26 июня. Следовательно, у генерал-квартирмейстера королевской армии полковника Гилленкрока и генерала Левенгаупта, которым сообщили о принятых решениях сразу после окончания совета, около полудня, осталось очень мало времени на определение состава и маршрутов движения колонн, формирование отрядов прикрытия армейского лагеря и осадных укреплений под Полтавой, информирование командующих колоннами и командиров частей, отдачу приказов на передислокацию к местам сбора. Как следствие, возникла неразбериха и дезорганизация (пехота опоздала с выдвижением, а колонны кавалерии заблудились, разделившись в темноте [517]), так что шведам не хватило темного времени суток не только на то, чтобы атаковать царский лагерь, но даже и на то, чтобы пройти мимо редутов. Заход солнца на широте Полтавы в третьей декаде июня отмечается около 20.50, следовательно, темнеет здесь не ранее 22 часов, а восход солнца происходит около 4.30, то есть светать начинает приблизительно в 3 часа ночи [518]. Поэтому шведы не успели осуществить все необходимые мероприятия за 5–6 часов темного времени суток, и к рассвету шведская армия успела только сосредоточиться на рубеже перед редутами, где и была обнаружена противником. Таким образом, фактически шведское командование запланировало и осуществило то, чего хотел русский царь – шведская армия в светлое время суток в полном составе двинулась через укрепленные противником подступы к его лагерю, обстреливаемая из редутов и атакуемая русской кавалерией. Дополнительным подарком для противника стало отсутствие у шведов артиллерии. В итоге допущенные шведским командованием неверные оценки и ошибки привели к катастрофическим для шведской армии потерям, понесенным в связи с проходом через линию редутов, который, по существу, превратился в прорыв.