Петр Букейханов - Как Пётр Первый усмирил Европу и Украину, или Швед под Полтавой

По мнению В. Молтусова, отступление русской кавалерии было организовано в поэскадронном порядке, на расстояние 3–4 версты до Побыванки, и продолжалось 15–20 минут с учетом замедления, вызванного необходимостью перемещения конной артиллерии; при этом арьергардные части, отойдя к Побыванке, развернулись и контратаковали тех шведских кавалеристов, которые продолжали преследование несмотря на артиллерийский огонь из лагеря царской армии [631]. Главная задача русского командования на данном этапе была выполнена – кавалерия отведена за лагерь и сохранена для дальнейшей борьбы.

Дискуссионный вопрос по поводу того, насколько организованно отступила из района редутов русская кавалерия, несколько проясняют два документа, опубликованные в работе П. Кротова: «Табаль войску русскому» и «Ведомость нижеписанных драгунских полков, которые были при Полтаве: сколко ундер-офицеров, капралов и драгун было на баталии и что ис того числа побито и затем ныне при полках». Сравнительный анализ этих источников информации показывает, что зафиксированный после Полтавской битвы списочный состав кавалерийских полков, развернутых в боевом порядке главных сил русской армии, существенно превышал реальную численность этих полков на момент их непосредственного участия в битве. Так, 18 кавалерийских полков, задействованных в полевом бою с противником на завершающем этапе битвы, уже после ее окончания насчитывали по списку немногим менее 15,2 тыс. солдат и офицеров, тогда как перед окончанием битвы в боевых порядках этих же частей имелось в наличии всего 12,2 тыс. военнослужащих [632]. Поскольку в боевой порядок были включены и те полки, которые уже участвовали в боевых действиях в районе редутов, а затем отступили к северу от русского лагеря, то, вероятно, столь существенное различие в списочном и наличном составе объясняется отсутствием части их солдат и офицеров, рассеявшихся по окрестностям поля битвы при беспорядочном отходе русской кавалерии от редутов за речку Побыванку. После окончания Полтавской битвы большая часть этих военнослужащих вновь возвратилась в ряды своих полков.

В это же время, около 5.00, после прохода через линию редутов два батальона шведской пехоты с левого фланга двинулись на север вдоль опушки Малобудищенского леса вместе с конницей левого фланга, а четыре батальона из центра и шесть правофланговых батальонов из четвертой колонны генерала Андерса Лагеркруны, остававшиеся под общим командованием генерала Левенгаупта, вышли к южному фасу русского лагеря (в шведских источниках утверждается, что Вестманландский, Эстгетский и Уппландский полки (всего пять батальонов) взяли штурмом два русских редута из продольной линии шести укреплений [633], но русскими это опровергается, что выглядит более правдоподобным, учитывая отрицательные результаты штурма одного редута группой генерала Рооса из шести батальонов; тем не менее, по данным В. Молтусова, два редута, занятые полком псковских стрельцов численностью 705 солдат и офицеров под командованием полковника Матвея Неклюдова, были атакованы шведами, но без результата [634]– вероятно, шведам удалось захватить редан между двумя центральными редутами продольной линии, который вместе с обоими укреплениями обороняли стрельцы полковника Неклюдова). К этим силам присоединились Реншельд и Карл XII со свитой, которые приказали Левенгаупту начать атаку русского лагеря. Шведская пехота, построившись под обстрелом с тыла – из близлежащих редутов, и фронта – из лагеря, попыталась по пересеченной местности атаковать юго-западный угол ретраншемента, когда была остановлена новым приказом Главного командования и направлена на соединение с кавалерией к северо-западу, в сторону ложбины, находившейся у восточной опушки Малобудищенского леса, через овраг от села Тахтаулово. Позже Левенгаупт утверждал, что эта непонятным образом прерванная атака, если ее довести до конца, могла бы привести к бегству из лагеря всей русской армии [635].

По воспоминаниям шведского генерала, он заметил сильное движение на южной стороне лагеря, которое показалось ему подготовкой русской армии к общему отступлению. Однако еще около 4.00 утра, когда русская кавалерия атаковала шведов в районе редутов, царь приказал вывести из лагеря 23 батальона, 10 из которых встали в две линии с южной стороны ретраншемента, а 13 – с северной [636]. По-видимому, Петр решил облегчить маневрирование силами внутри и снаружи укреплений и приготовить артиллерийские средства для отражения атаки противника: «… ис транжамента на обе стороны выведена на фланки пехота для того, ежели б неприятель атаковал транжамент, чтоб свободно из оного стрелбе быть мочно было, а выведеным на стороны со флангов оного атаковать» [637]. Кроме этого, возможно, русское командование все-таки намеревалось направить часть пехоты на помощь своей кавалерии, бившейся в районе редутов. Вместе с тем остается не установленным, какие действия предпринимали 10 русских батальонов на южной стороне лагеря во время его атаки со стороны 10 шведских батальонов под командованием Левенгаупта. Русские источники свидетельствуют о сильном орудийном огне царской артиллерии, однако не упоминают, что пехота пыталась отразить шведов ружейным огнем, тем более что она могла при этом мешать артиллерии, закрывая от нее неприятеля. Учитывая опыт битвы под Лесной, когда русские части при попытке шведов атаковать их холодным оружием укрывались в лесу, то, вероятно, приближение противника заставило эти 10 батальонов спешно уйти обратно в лагерь под защиту укреплений и артиллерии, а их отступление и было принято Левенгауптом за общее движение всей армии противника. Во всяком случае, согласно свидетельству генерала Алларта, атака шведской пехоты на лагерь оказалась неожиданной для русского командования [638].