Анастасия Зорич - Тайна золотых актиний

- Это вы!.. Да, да это вы! Я узнала вас еще тогда на остановке, - тихо говорила она, все еще не отводя от Валентина своих светло-серых глаз.

- Не понимаю. Конечно, это я. Кто ж другой?! - За усмешкой Валентин хотел скрыть смущение, вызванное встречей с этой странной девушкой, и искоса взглянул на Костю.

Но тот не успел ничего сказать, потому что Катя приподнялась на цыпочки и обеими руками коснулась его волос. Быстро, быстро, перебрала русые пряди и воскликнула:

- Вот... Вот тут зажившая рана.

Валентин чуть отстранился, оглянулся по сторонам. Таким беспомощным Костя его никогда не видел и поспешил на выручку:

- Пойдем наверх, - сказал он, потому что с балконов на них с любопытством смотрели соседи.

Костя помчался наверх, открыл дверь.

Катя и Валентин медленно поднимались по лестнице. Она говорила, что приехала поступать в институт. И вот увидела его с Костей.

- Даже глазам своим не поверила, - заключила она.

- Вы, наверное, тогда работали в больнице, - сказал Валентин. - Но там я недолго лежал...

- Нет, нет, не в больнице. - Катя вслед за ним вошла в комнату.

- Ты посмотри, Валентин, что эти разбойники натворили! воскликнул Костя, указывая на сорванную портьеру и валявшийся на полу глиняный горшок с фиалками.

В комнату заглянула Жужа, но тут же ретировалась. Видно, боялась, что ее сочтут причастной к беспорядку.

- А что я говорил! - воскликнул Валентин. Похоже, что он был рад небольшой паузе в разговоре с незнакомкой. - Сейчас уберем.

- Потом уберем!.. Вот стул, Катя, - Костя лукаво ухмыльнулся. Его храбрый дядя даже не предложил гостье сесть.

- Да, да, прошу вас, располагайтесь, - подхватил Валентин.

- Пойду накормлю эту компанию, - проговорил Костя, потому что коты вместе с Жужей сидели в прихожей, явно ожидая, когда на них обратят внимание.

- Потом накормишь, - остановил племянника Валентин.

- Потом так потом, - согласился Костя, усаживаясь на диван. Теперь уж ясно, что Валентин не хочет оставаться наедине с этой напористой Катей.

А та, все так же пристально глядя на него, сбивчиво заговорила:

- Я ведь совсем плавать не умею... Я сразу же стала захлебываться, когда вы, раненый, подплыли... - И так как Валентин молчал, Катя обернулась к Косте и, волнуясь, продолжала: - Голова у него была рассечена... но он тащил и тащил меня... оттаскивал подальше от судна, чтоб не попала в воронку от гибнувшего "Нахимова"... А я и без воронки бы утонула. Лицо его было в крови и в какой-то краске, я не могла как следует разглядеть человека, который меня спасал. - Голос ее зазвенел какими-то трагическими нотами. - Ведь не бросили, не бросили...

- Так вы же не умели плавать, сами только что сказали. Вот и тащил, - деловито пояснил Валентин. Но Катя, казалось, не слышала:

- Потом уже на берегу девочка говорила: дядя с разбитой головой ее на плотик усадил и меня из моря вытащил... и еще одну бабушку...

- Ну помог... Из-за этого вы меня искали? - улыбнулся, наконец, Валентин и подвинул Кате стул, потому что они все еще стояли посреди комнаты.

- Да, из-за этого. Я вам жизнью обязана! Жизнью! - голос ее снова зазвенел - Искала вас в Новороссийске. А вы здесь. Увидела случайно, когда вы с собачонкой не успели сесть в троллейбус.

- А если б сел? - Валентин неожиданно рассмеялся. Рассказывали бы все это при пассажирах? Катя обиженно проговорила:

- Неужели вы ничего не поняли, чудак, вы этакий?!

- Ну, знаете, дорогая Катенька, никакой Валентин не чудак! Не надо обзываться! - возмущенно выкрикнул Костя. Ну пусть мама называет его чудаком. Но с какой стати эта цаца такое говорит.

Однако, Катя, не обратив ни малейшего внимания на Костино замечание, продолжала:

- Нет, нет, вы только постарайтесь представить себе весь ужас, который я испытала, очутившись среди тонущих в черной воде. С палубы накренившегося корабля что-то падало, люди кричали, цеплялись друг за друга, от переполненных плотиков, их, обезумевших, отталкивали. И... они уходили на дно. Смерть, везде смерть!

- Не надо, - сдержанно попросил Валентин. - Что было, то было.

- Но это не все, я не досказала... Потом, уже потом преследовали меня кошмары... и в последнюю, в самую последнюю минуту я вдруг чувствовала сильную, добрую руку, которая отводила от меня... эту смерть... Как же я могу забыть вас, Валя? Просыпалась с бьющимся сердцем и... самые добрые, самые душевные слова приходили сами. Он вернул мне все - и небо, и солнце, и жизнь!

- Красиво... Ничего не скажешь! - Валентин как мог пытался скрыть смущение. - Теперь уже все?