Бэзил Томсон: Шпионаж во время войны

Я не мог сказать ему ничего утешительного. В городе, насчитывающем 8 млн. жителей, не может быть и речи о том, чтобы прямо явиться в подозреваемый дом и там захватить пресс, печатающий боны. Эти подделки, наверное, были делом рук искусного мастера, располагавшего типографскими машинами и прессами, а люди, покупавшие кредитки и пускавшие их в оборот, должны были держаться в стороне от него. Арестовать последних без главного фальшивомонетчика было бы неблагоразумно, так как подделка все равно продолжалась бы. Кроме того, было опасно при царившем в то время общем настроении терять время на длинное и утомительное следствие, так как паника непременно овладела бы публикой, лишь только она узнала бы, что в обороте были фальшивые деньги. Друг мой сказал мне, что в банке уже инкассированы эти фальшивые билеты на сумму более 60 тыс. фунтов и что в итоге число их составляло цифру еще более крупную. Он заявил, что государственное казначейство не будет скупиться на необходимые расходы для следствия и предоставляет мне полную свободу действий.

Экспертом по подделкам был в то время самый старый главный инспектор — старшина группы главных инспекторов, которую газеты называли «большая пятерка», — человек с седыми волосами и изящными манерами. Как только чиновник из государственного казначейства ушел, я пригласил инспектора к себе и, показав ему фальшивки, поручил вести это дело, попросив держать меня в курсе всего хода следствия. Он подумал немного и сказал:

— Я не удивился бы, если б оказалось, что в этом замешан Эллиот. Он недавно вышел из тюрьмы и нанял небольшую контору недалеко от Ковентри-стрит. Вы ведь помните, сэр, что он был в последний раз осужден за подделку банковых билетов.

— Хорошо, следите за Эллиотом и не скупитесь на награду за каждую информацию.

Через сутки мой старый инспектор Фаулер пришел с очень важными новостями. Он нашел бывшего арестанта Эллиота в маленькой конторе под вывеской «Рекомендательная контора», открывавшейся только к вечеру и развивавшей в такой поздний час необычайную деятельность. Люди, являвшиеся туда по вечерам целой толпой, принадлежали к разным национальностям.

— Среди выходящих оттуда я заметил человека, которого мы можем использовать в качестве осведомителя, — сказал Фаулер. — Он серб по национальности и хорошо понимает, что если он откажется выполнять мои распоряжения, его вышлют и заставят служить в сербской армии, что, разумеется, ему совсем не улыбается. Он живет в Лондоне уже много лет и занимается всякими темными делишками. Это чудо, что ему удалось до сих пор укрываться от полиции. Но в этом деле, я не сомневаюсь, он будет играть со мной в чистую.

На следующий день Фаулер пришел ко мне с новыми подробностями. Его серб очень ловко нащупал почву у Эллиота относительно возможности дешево покупать банковые билеты. Эллиот сказал ему, что узнает это у своих друзей. На следующий день Эллиот сообщил ему, что он может достать пачку банковых билетов за половину их действительной стоимости, но для этого необходимо, чтобы он, Эллиот, был вполне уверен, что «товар будет чисто размещен». Серб с самым наивным видом стал советоваться относительно способов размещения кредиток со своим опытным другом, и Эллиот ему ответил: «Ну, я вижу, что вы новичок в этой игре. Я пойду вместе с вами в первый вечер и покажу вам, как надо действовать».

Наш серб установил к тому же весьма важный пункт. Эллиот не был в состоянии получить новые банковские билеты до следующей пятницы.

Мы располагали теперь новыми данными. Эллиот доставал свой запас фальшивок по пятницам, сбывал их своим клиентам по субботам. Два детектива, которых он раньше никогда не видел, получили задание следить за ним в следующую пятницу. Эллиот вышел из дома в полдень, чтобы позавтракать, уплатил по счету в ресторане и отправился пешком в писчебумажный магазин, где купил два больших листа бумаги машинного производства. До этого момента он, по-видимому, ничего не подозревал. Выйдя из магазина, он подозвал такси. Один из наших агентов записал номер такси, а сам вскочил в другое. Другой детектив вошел в магазин и потребовал тот же сорт бумаги, какой только что был продан Эллиоту. Погоня за такси продолжалась недолго. Эллиот остановился на углу улицы, а наш агент продолжал ехать дальше, так как если бы он в тот же момент остановился, он раскрыл бы свои карты; но он посмотрел в заднее стекло такси и увидел, что Эллиот, уплатив шоферу, направился пешком со своим свертком в руках в переулок, пересекавший улицу. Сыщик не пошел за ним, но в тот же день вернулся в этот переулок и обошел все дома по соседству в надежде отыскать там типографа, однако поиски его были тщетны.