Бэзил Томсон: Шпионаж во время войны

Деятельность сэра Базиля Томсона, бывшего начальника британского контршпионажа, была весьма разносторонней и бурной.

Базиль Томсон родился 21 апреля 1861 г. Он был сыном Йоркского архиепископа и получил образование в Оксфордском университете, где изучал право. По окончании курса в Оксфорде он провел год на западе Америки, затем был послан в качестве судьи на острова Фиджи и изучил там язык туземцев. Когда Томсону минуло 29 лет, он занял по просьбе короля Тонги пост его первого министра, составил свод гражданских и уголовных законов, утвержденный местным парламентом и действующий по сие время на этих островах. После присоединения западной части Новой Гвинеи к Британской империи он сопровождал первого губернатора этой области в его поездке в глубь страны для исследования области, до того обозначенной белым пятном на географических картах.

Отозванный в Англию для службы в тюремном ведомстве, он занимал последовательно пост начальника двух главных английских тюрем — Дортмурской и Уормвуд Скрэбо; после чего был назначен начальником уголовного розыска в Скотланд-ярде.

Во время мировой войны канцелярия сэра Базиля Томсона стала пунктом сбора работников морской и военной разведки (Интеллидженс сервис). Сэр Базиль исполнял обязанности «судебного следователя» по делам арестованных иностранных шпионов и подозрительных личностей, стекавшихся со всех концов света. Он присутствовал на заседаниях британского военного министерства, и почти не было тайн, в которые он не был бы посвящен. В продолжение всех четырех лет войны, так же как и во время мирной конференции в Париже, он находился в непрерывных сношениях с государственными деятелями многих стран. После заключения перемирия он был назначен начальником всех отделов Интеллидженс сервис Соединенного королевства.

Благодаря положению закулисного наблюдателя, которое сэр Базиль Томсон занимал в продолжение всей войны, он получил возможность раскрыть в своих воспоминаниях множество малоизвестных или вовсе неизвестных до сих пор эпизодов, относящихся к эпохе мировой войны.

До июля 1914 г. я более года работал во главе уголовного розыска при управлении лондонской полиции (выполняющей почти те же функции, что и парижская Сюрте, и еще функции судебной полиции). Меня назначили на этот пост, так как я глубоко понимал характер преступников-профессионалов, которых изучал в течение 18 лет службы в тюремных и исправительных учреждениях, полагая, что мне придется посвятить всю свою деятельность исключительно уголовному розыску.

Как и большинство англичан, я узнал из газет об убийстве эрцгерцога в Сараево, отнюдь не предполагая, что оно отразится на судьбах Европы и всего мира Нам казалось, что это убийство имеет значение не больше любого из политических покушений, так часто совершаемых на Балканах, и что оно завершится дипломатической перепиской, одним-двумя арестами и, в конечном счете, каким-нибудь судебным процессом, о котором наши газеты дадут, как обычно, довольно плохой отчет. Убийство это, однако, повлекло за собой придворный траур и отсрочку предполагавшегося бала в Букингемском дворце, больше ничего…

Спустя несколько дней после убийства эрцгерцога я встретился с фон Кюльманом на завтраке у одного из моих лондонских друзей. Хотя фон Кюльман и занимал пост первого секретаря германского посольства, он отнюдь не ожидал разрыва дипломатических отношений.

Прошло еще несколько дней, и в Англии стала ощущаться какая-то тревога. У нас было тогда либеральное министерство, возглавляемое Асквитом; пацифистские воззрения некоторых членов его кабинета были всем хорошо известны. Помощник статс-секретаря, представитель одного из северных районов, заявил весьма внушительно:

— Могу сказать только одно, — если наша страна будет воевать, то на севере Англии начнутся восстания. Я беседовал на эту тему с наиболее влиятельными из моих сторонников, и я хорошо осведомлен в этом вопросе.

Надо признать, что в тот момент в нашей среде преобладало мнение, что вести европейскую войну в крупном масштабе совершенно немыслимо, и поэтому будет найдено средство ее избежать хотя бы в самую последнюю минуту.