Константин Соколов - Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

Первая группа уездов была самой спокойной – Тверской, Старицкий, Ржевский, Зубцовский, Новоторжский. Здесь отряд был сформирован губернским военкоматом, под командованием Орлова. Вторая досталась тверским чекистам – Кимрский, Корчевской, Кашинский, Калязинский уезды. Отряд возглавил Ксенофонтов. Третья группа уездов – Бежецкий, Весьегонский, Краснохолмский – стала зоной ответственности милиции, отряд возглавил Боков. И в четвертой группе уездов, Вышневолоцком и Осташковском, отрядом командовал представитель ВЧК Гордеев. Власть в губернии передавалась реввоенсовету, а по сути – тройке из председателей губвоенкомата, губисполкома и ГубЧК (занятно, что губком партии большевиков оказался формально в стороне, хотя документы, присланные из Москвы, предусматривали создание «четверки», а не «тройки») [381].

Только через два дня после совещания губернский комитет большевиков отправляет в уезды секретную телеграмму о введении военного положения в партийных организациях, вооружении и мобилизации всех коммунистов, вплоть до волостей. При этом коммунистические отряды рассматривались как самостоятельная сила с собственным руководителем, задачей которых в случае восстания было недопущение его разрастания. Активные действия предусматривались только по прибытии подкреплений [382]. В реальности мобилизацию удалось провести только в городах, в сельской местности вместо этого начался массовый распад большевистских ячеек. ГубЧК позже констатировала, что местными силами, без поддержки уезда или губернии, не было ликвидировано ни одно, даже самое мелкое выступление.

В этот же день губернская комиссия по борьбе с дезертирством требует увеличить отряды, направляемые в уезды, чтобы раз и навсегда покончить с дезертирством. На борьбу были брошены все силы ГубЧК – 350 бойцов, из Москвы прибыли чекисты в количестве не менее 250 человек с орудиями и пулеметами. В отряд милиции вошло около 130 человек [383].

1 июля военное положение было введено на всей территории Тверской губернии. Уже в это время, помимо подавления восстаний, отряды активно вели зачистку территории уездов от дезертиров [384].

Помимо направления основных отрядов, из Твери после 1 июля постоянно слали дополнительные силы в те уезды, где ситуация только становилась угрожающей, или восстания были подавлены, но требовалось очистить территорию от дезертиров. Это стало основной задачей в первой половине июля, поскольку восстания везде, кроме Вышневолоцкого уезда, были ликвидированы.

Практически везде посланные из губернского центра отряды сыграли главную роль в искоренении дезертирства, хотя и ненадолго, а также в предотвращении возможных выступлений – например, в Зубцовском уезде, где дезертиры были организованы и даже рыли окопы. Но в итоге восстаний так и не произошло. То же самое можно сказать про Ржевский уезд, где были только отдельные мелкие стычки. Всего под давлением отрядов из Твери было задержано в конце июня – июле не менее семи тысяч дезертиров, десятки тысяч явились добровольно [385].

Итогом этой работы стало формирование в губернии, как и по всей стране, системы оперативного информирования о возможных выступлениях крестьян. Под страхом ответственности по законам военного времени все советские органы, вплоть до сельсоветов, всех коммунистов обязали информировать губернские власти о любых случаях контрреволюционной агитации, выступлениях и брожении. Даже в случае отсутствия событий уезды обязаны были информировать о ситуации ежедневно [386].

Так была создана система, не допускающая открытого сопротивления власти.

После масштабных восстаний июня – июля и их подавления логично было бы ожидать затишья в борьбе крестьян с советской властью. Но последняя не могла оставить деревню в покое, поскольку нужно было выполнять продразверстку. Ну а чтобы выкачать хлеба побольше, придумали новый ход: молоть зерно разрешали только на мельницах, где поставлены контролеры (остальные просто закрыли), и с каждого пуда муки изымали 4 фунта в пользу государства (10 %). Как отмечала в своем докладе Тверская ГубЧК, уже в августе 1919 года началась новая волна столкновений, главной причиной которых был как раз этот натуральный налог.

Конечно, они не шли ни в какое сравнение с предыдущими восстаниями, и вооруженная сила применялась всего несколько раз [387]. Точное число таких столкновений установить сложно, поскольку далеко не все из них нашли отражение в источниках. Скорее всего, их был не один десяток. Но мы располагаем сведениями только о наиболее заметных.