Салават Асфатуллин - Башкиры в войнах России первой четверти XIX века

Подготовившая эту публикацию Н. Б. Быстрова в сноске 65 пояснила, какие это были казаки: «Имеется в виду передовой отряд казаков под командованием генерал-майора Василия Дмитриевича Иловайского 12-го (1788-1860), который вошёл в Москву 11 октября 1812 г. и занял её после непродолжительного, но упорного боя у Петровского дворца с оставшимся 1,5 тысячным арьергардом французской армии» [336]. Очевидец писал о Мюрате и Пахре, которые распологались тогда с юга Москвы, а Быстрова Н,Б. почему-то пишет о бое у Петровского дворца, который распологался с севера Москвы. К сожалению, московские историки, несмотря на прошедшие 200 лет, так до сих пор точно и не установили: Какие же именно казачьи полки и крестьянские отряды освободили Москву в 1812 году? А ведь после установления памятника Алксандру I под стенами Кремля, предстоит обязательно увековечить и казаков с крестьянами, которые с боестолкновениями освободили древнюю столицу.

Бенкендорф А. Х. в письме к графу Воронцову М. С. оставил точное свидетельство непосредственного участника последующего занятия второй столицы: «Москва, 14 октября 1812. Мы имели несчастие потерять превосходного, храброго начальника, генерала Винценгероде; он попал в плен вместе с бедным Львом накануне оставления Москвы. По неверным донесениям казаков они продвинулись слишком далеко вперёд и, увидев поблизости неприятеля, решили действовать в качестве парламентариев; их отвели к маршалу Мортье, в то время коменданту Кремля, и, как я узнал, объявили пленными и в этом качестве увели с собой. (При них не было трубача, который, как правило, сопровождает парламентариев, и это уже позволяло французам отвергнуть их претензии на статус парламентёра. Решение стать парламентёрами, очевидно, было вынужденным экспромтом – примеч. составителя «Записок Бенкендорфа» Грюнберга П. Н.).

…Мы вступили сюда вечером 11-го числа. Город был отдан на расхищение крестьянам, которых стеклось великое множество, и все пьяные; казаки и их старшины довершали разгром (получается, что первыми в город вошли, всё-таки, казаки – авт.). Войдя в город с гусарами и лейб – казаками, я счёл долгом немедленно принять на себя начальство над полицейскими частями несчастной столицы: люди убивали друг друга на улицах, поджигали дома. Наконец всё утихло, и огонь потушен. Мне пришлось выдержать несколько настоящих сражений. Город, разделённый мною на три части, вверен трём штабным офицерам. Дворники исполняют обязанности будочников; крестьян, мною задержанных, я заставил вывозить трупы людей и павших лошадей. Вход в Кремль для всех закрыт, чтобы народ не видел бесчинств, учинённых в церквах. …Все русские, состоявшие на службе у французов, взяты мною под стражу, у всех отобраны документы. Наши раненые, оставленные здесь в разных домах, собраны в одно место и обеспечены продовольствием. Около трёх тысяч раненых французов взбунтовались; они разоружены и накормлены; дети в Воспитательном доме больше не умирают с голоду. Мы нашли здесь около тысячи здоровых французов. …Стены Кремля частично взорваны; церкви невредимы, кроме той, что примыкала к Ивану Великому, сама же колокольня устояла. Вид города внушает ужас» [337].

Эту же дату прямо указывает и известный летописец той войны, адъютант Кутузова Михайловский-Данилевский: «Отряд Винценгероде напрасно ожидал возвращения своего начальника. Когда весть о плене достигла отряда, команду принял, как старший, генерал-майор Иловайский 4-й, который тотчас выступил к Москве и вступил в неё 11 октября» [338]. Косвенно подтверждает дату 11 октября и другой летописец событий Карл фон Клаузевиц: «Мортье взорвал Кремль и выступил из Москвы 11(23) – го» [339]. Дата 11-ое октября также подтверждается ещё и французскими источниками: «В «Календаре Наполеона», изданным в Москве в 1912 году под 11 (23) октября написано: «…Маршал Мортье ещё до зари оставляет Москву и отправляется в Верею, после того, как устроил мины под Кремлём. Сначала ещё сражения между Мортье и Винцингероде…» [340].

В воспоминаниях Норова А. С., оставленного тяжелораненым в госпитале, расположенном в квартале от Калужской заставы до Калужских ворот написано: «Часа через три вошел к нам казацкий урядник с несколькими казаками; радость наша была неописанная. Мы несколько раз жарко с ними обнимались. Это были казаки Иловайского; они стерегли выход французской армии близ Калужской заставы и явились вслед за ними» [341]. Калужская застава расположена с юго-запада Москвы. Там в это время находились казаки, входившие в отряд Кудашева. Сенатор Норов не указывает: казаки какого именно Иловайского освободили госпиталь. А жаль, так как в армии в это время служило почти 12 командиров Иловайских: и с севера Москвы, и с юга. Казаки и башкиры успели помешать вражеским солдатам произвести взрыв, и этим спасли ряд ценнейших памятников Кремля.