Алексей Бокщанин - Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв.

Чжан Се , Дун си ян као, цз. 3, стр. 29.

Чжан Се . Дун си ян као, цз. 5, стр. 68.

Там же, стр. 63.

Чжан Се , Дун си ян као, цз. 3, стр. 33.

Чжан Се , Дун си ян као, цз. 4, стр. 50–51.

Чжан Се , Дун си ян као. цз. 2, стр. 24.

Янь Цун-дянь , Шу юй чжоу узы лу, цз. 8, стр. 18а.

«Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 486.

Янь Цун-дянь , Шу юй чжоу цзы лу, цз. 8, стр. 18а. Чжан Вэй-хуа выделяет два вида кооперации китайских морских торговцев: кооперацию купцов с крупными помещичье-бюрократическими домами и кооперацию мелких торговцев ( Чжан Вэй-хуа , Мин дай хайвай маои цэяньлунь, стр. 76–77). В первом случае мелкие купцы пытались найти себе покровителей среди представителей «сильных домов» — местной феодальной и служилой аристократии. Ведя по их поручению торговлю в заморских краях, купцы получали возможность сговориться с местными властями, береговой охраной, а то и получить официальное разрешение на выход в море и возвращение в Китай. Многие из тех, кто занимался подобной практикой, становились так называемыми торговыми посредниками. Во втором же случае «легализация», как правило, исключалась. Кооперировались обычно земляки — купцы и жители одного уезда, городка или селения.

Чжэн Хяо-шэн , Шиу шицзи чуе Чжунго юй Я-Фэй гоцзя-цзянь цэай чжзнчжи изинцзи хэ пэньхуа-шан гуаньси. стр. 102–103.

Ли Сянь , Да Мин и тун чжи, цз. 97, стр. 40а.

Иногда китайские источники делили водные пространства на Восточный и Западный океаны; в этом случае к Восточному океану относились Япония, о-ва Рюкю и восточная половина стран Южных морей — Филиппины, Сулу, Молуккские острова, Бони и Бруней.

«Гуандун тун чжи», цз. 89, стр. 486.

Ма Хуань , Ин я шэн лань, стр. 6.

Фэй Синь , Сын ча шэн лань, цз. 1, стр. 10.

Там же, стр. 12.

Там же, стр. 2.

Там же, стр. 12.

«Гуандун тун чжн», цз. 89, стр. 486.

Фэй Синь , Сим ча шэн лань, цз. 1, стр. 20.

Там же, стр. 22.

Там же, стр. 27.

Фэй Синь , Сим ча шэнь лань, цз. 2, стр. 15.

Там же, стр. 27.

Ма Хуань , Ин я шэн лань, стр. 33.

«Мин ши», цз. 323, стр. 31757(1–2).

«Всемирная история», т. 3, стр. 546. Отметим, однако, что в конце XIV и в XV в. в Китае отливалось довольно мало медной монеты. В обращении она принудительно заменялась ассигнациями. Поэтому основной контингент китайской медной валюты, обращавшейся в странах Южных морей в этот период, составляли монеты X–XIII вв.

Янь Цун-дянь , Шу юй чжоу цзы ли. цз. 8. стр. 226.

Нам кажется вполне обоснованным мнение С. Сакума, который, анализируя характер «морского запрета» в период Мни, считал его внутриполитической мерой, в основном касавшейся самих китайцев и поэтому совершенно отличной от так называемой политики закрытых дверей последующего времени ( С. Сакума , Мэйсё но кай кин сэй саку, стр. 47). Однако здесь требуются некоторые уточнения. Хотя по сути политика «морского запрет» преследовала внутриполитические цели, поскольку она касалась внешней морской торговли, сразу же после начала своего осуществления она стала очень существенным фактором, влиявшим на внешние связи страны в целом. Иногда она порождала и общее ограничение частных внешнеторговых связей как китайских, так и иноземных купцов. В «Шу юн чжоу цзы лу», например, записано: «По заветам минских императорских предков всем странам, таким, как Дайвьет, Тямпа, Снам, Камбоджа, Самудра, Ява, Паханг, Байхуа, Палембанг и Бонн, разрешалось подносить дань двору. И только когда прибывшие вместе с [послами] торговцы пускались на большой обман, то временно это пресекалось, а затем снова велись те же сношения» ( Янь Цун-дянь , Щу юй чжоу цзы лу, цз. 9, стр. 21а). Правда, это были лишь временные мероприятия, которые не могут служить поводом для пересмотра самой сути политики «морского запрета», направленной против китайской торговли. Но они отражались и на дипломатических отношениях Китая с заморскими странами, и это следует учитывать. Что же касается сопоставления политики «морского запрета» периода Мин и политики «закрытых дверей» конца XVII — начала XIX в., то следует добавить, что последняя, при несомненном их различии, выросла на хотя и периодической, но более чем двухвековой практики «морского запрета» под влиянием внешних факторов и создания нового политического положения в самом Китае. Это станет особенно ясно, когда мы подойдем к рассмотрению внешних связей Китая с заморскими странами в XVI в.