Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

В 1374–1377 гг. в ордынских землях вновь вспыхнула эпидемия « Черной смерти ». Если анализировать ее « победное » шествие, то, как и во время эпидемии 1364–1367 гг., важную роль в начале данной вспышки сыграл северо-персидский регион. В реконструкции хронологии распространения эпидемической волны средневековой чумы важное место занимает описание « мора лета 6882–6885 ». Однако, в отличие от « мора лета 6872–6874 » упоминаний о данной вспышке достаточно немного. Всего можно говорить о четырех летописных сводах. Причем наиболее раннее отражение событий содержится в тексте Рогожского летописца, составленном в середине XV в.: « Въ лета 6882 бышет[ъ] ведро, а на кони и коровы моръ, тако и на люди » [ПСРЛ 15: 106]. Из приведенного отрывка видно, что в Тверском княжестве в 1374 г. произошла вспышка эпидемического заболевания. Верхняя хронологическая граница данной вспышки, скорее всего, приведена в тексте Летописи Авраамки, написанном в последней четверти XV в.: « Въ лето 6885 моръ бысть в Смоленске » [ПСРЛ 16: 103]. Нельзя исключать, что это, скорее всего, было продолжение западноевропейской эпидемии чумы 1372–1375 гг. В то же время, могла повториться ситуация 1352 г., когда произошло возможное пересечение нескольких эпидемических волн.

Более подробная информация содержится в тексте Никоновской летописи: « Въ лето 6882 быша знои велицы и жары, дожда сверху ни едина капля не бывала въ все лето, и на кони, и на коровы, и на овцы, и на всякъ скотъ былъ моръ великъ. А князю великому Дмитрею Ивановичу Московьскому бысть розмирiв съ Татары и съ Мамаемъ, а у Мамаа тогда в Орде бысть моръ великъ… Въ лето 6884 моръ бытъ на Киеве » [ПСРЛ 11: 22, 25].

Если анализировать приведенные выше отрывки, то можно говорить о том, что изначально в 1374 г. вспышка произошла в Золотой Орде. Причем положение осложнялось тем, что в степи разразилась засуха и последовавший вслед за этим масштабный голод среди населения. То, что болезнь распространялась, как среди животных, так и среди людей могло напрямую свидетельствовать, как о предшествующей ей крупной эпизоотии среди животных, так и о параллельной вспышке сибирской язвы и средневековой чумы. Похожее описание эпидемии можно встретить в записях, датированных 1309 г.: « был мор на люди и кони и на всякий скот », в 1321 г. — « мор на люди и на кони », в 1433 и 1448 гг. — « мор на конех и люди мерли ». В целом, это напоминает сибирскую язву [48], имевшую симптоматику, схожую с бубонной чумой. Однако, зафиксированные заболевания в Западной Европе, Северной Персии и Анатолии в период с 1369/1370–1376 г. напрямую свидетельствуют именно о вспышке « Черной смерти » [49]. Причем налицо наличие нескольких первоначальных очагов данного бедствия. Доказательством их взаимодействия может служить указание на « киевский мор лета 6884 » и « смоленский мор лета 6885 » (1376 и 1377 гг.).

Как и во время « мора лета 6872–6874 », эпидемия средневековой чумы также оказывала влияние на ход политических событий, главным из которых считалось обострение московско-ордынских взаимоотношений. Толчком к новому кризису явно послужила осада в 1375 г. Великим князем Московским Дмитрием Иоанновичем Твери, а также совершенные ушкуйниками несколько крупных походов вглубь ордынской территории в 1374–1375 г. Результатом разбоя стало разграбление многих расположенных в нижнем течении р. Волги ордынских городов. В итоге, разразившаяся в нижневолжских ордынских землях очередная вспышка чумы и постоянные набеги ушкуйников, привели к тому, что темник Мамай не смог вовремя упредить своих политических оппонентов во главе с эмиром Хаджи-Черкесом, правителем Хаджи-Тархана (Астрахани), известным в русских летописях под именем Салчеи. Единственным положительным результатом для него стало политическое объединение Нижнего Поволжья [Тизенгаузен В.Г., 1884: 389, 391]. Впрочем, вместо окончательной победы темника Мамая во внутриордынском конфликте, произошло нагнетание внутриордынского и ордынско-московского конфликтов, что в итоге вылилось в победу Дмитрия Донского на Куликовом поле [Измайлов И. Л., 2009: 704].

Традиционно в историографии последней чисто ордынской вспышкой принято считать « мор лета 6904 » (1396 г.). В большинстве своем исследователи исходят из информации, взятой в Никоновской летописи: « Тое же осени бывшу царю Темирь-Аскаку на Ординскихъ местехъ, въ приморт, и пртде на него гневъ Божгй, моръ силенъ на люди и на скоты » [ПСРЛ 11: 162]. Согласно приведенному отрывку крупная эпидемия, или эпизоотия, произошедшая в тылу войска, заставила Тамерлана прекратить северный поход на Русь.