Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

В то же время, бурное развитие сети внутриордынских сухопутных дорог ускорило процесс распространения эпидемических заболеваний. Так в русских летописных текстах отмечен « моръ лета 6785 ». « Того же лета мнози человеци умираху различные недуги » [ПСРЛ 10: 156]. Однако, в целом из данного летописного отрывка невозможно узнать подробно о времени, регионе распространения и форме заболевания. Куда больше информации содержится о « море лета 6791–6792 ». Вот как эти события отмечены в Ипатьевской летописи: « Тое же зимы и в Ляхохъ бысть моръ изомре ихъ бесчисленное число множество (1283)…. Тое же зимы не токмо во одиной Руси быстъ гневе божий моромъ, но и Ляхохъ; тое же зимы и в Татарехъ изомре все кони и скотъ и овцъ, все изомре, не остася ничегоже (1284)» [ПСРЛ 2, 1871: 590–589].

В отечественной историографии сложилась точка зрения, что возникший мор являлся прямым следствием западного похода Толе-Буки хана (Туле-Буги) и беклярбека Ногая. Поэтому, зачастую в качестве одной из главных причин начала эпидемии обозначали отравление колодцев татарскими воинами, а сама эпидемия определялась как кишечная инфекция [Бужилова А.П., 2005: 287; Васильев К.Г., Сегал А.Е, 1960: 25]. « Много же зла тогда сотвориша татаре Русской земле, аще не мечем и огнемъ, понеже Русь помогаху имъ, но чарами своими: иземше бо сердце человеское мочаху во ядъ аспидномъ и полагаху въ водахъ, и отъ сего великт моръ по всей Русской земле » [ПСРЛ 2, 1843: 347]. С этой позицией можно лишь отчасти согласиться, в особенности когда речь шла о территории, охваченной набегом татар. Поэтому логичным выглядит указание на общее количество погибших в русских княжествах и Польше. « По отшествии же Телебузне и Ногаев, Левъ князь сочте колко погибло во его земле людий: што поимано, поимано, избито, и што ихъ Божиею волею изъмерло, — полътретинадесять тысяче » [ПСРЛ 2, 1871: 589]. Однако, приведенные в тексте Ипатьевской летописи сообщения о большом количестве погибших в Золотой Орде и последовавшей вслед за этим крупной эпидемической вспышке в русских землях, скорее указывают на иную природу заболевания.

« Въ лето 6792. Попусти же Богъ казнь свою на Татаръ: поблудивше бо Татаре межи горами, въ пустыняхъ, яко нетокмо кони ядоша, но и людей ядяху отъ глада, и умре ихъ тамо отъ глада около ста тысячей, Телебугъ же едва въ мале дружине выблудился ». [ПСРЛ 2, 1843: 346].

Исходя из традиций русского летописания по фиксации мора, можно отметить в данном отрывке указание на масштабный голод, возникший среди татар. По мнению современных исследователей, данное бедствие являлось прямым следствием наступления масштабных климатических изменений. Наступление последних около 1280-х г. было отмечено Ю. Шамильоглу и Б.М.С. Кэмпбеллом [Шамильоглу Ю., 2016a; Campbell B.M.S., О Grâda C., 2011: 865]. Согласно их точке зрения, одним из видимых последствий этого, скорее всего, стало ужесточение политической ситуации в регионе. « Въ ая много которяхуся Русь со Мазошаны, имеюще въ помощь Лътву; такожде и въ Лясехъ бысть междособная брань » [ПСРЛ 2, 1843: 346]. Другими следствиями изменения климата стало обострение эпидемической ситуации. Правда, скорее всего, речь шла о локальной вспышке острого эпидемического заболевания. Причем, важную роль в распространения последнего могла сыграть существующая дорожная сеть. Поэтому неслучайным выглядит указание на достаточно обширный регион распространение « мора ». Однако, продолжавшиеся процессы урбанизации и миграции в Золотой Орде могли скорее всего ускорить переход от локальных вспышек к будущей пандемии. Поэтому « моры лета 6785 и 6791–6792 » могли вполне считаться одними из первых проявлений грядущей « Черной смерти ». Прямым доказательством этому может служить выделенный исследовательской группой Й. Краузе из единичного захоронения 1278 г. города Булгара геном штамма чумной бактерии Yersinia pestis , распространенного в Средние века [Spyrou A.M., Tukhbatova R.I. et al., 2016: 876–879].

Фактически нужно говорить, что именно территория Золотой Орды стала тем регионом, где происходило становление этого заболевания. В то же время, процесс перехода от локальной к более масштабной вспышке крайне вирулетной формы средневековой чумы был достаточно длителен. По крайней мере, можно говорить о 50-летнем периоде проявления первичной формы « Черной смерти » (1280–1320-е гг.).

Несомненно, важную роль в этом процессе сыграло ускорение в начале XIV в. процесса урбанизации в средневековом татарском государстве. Пришедший к власти в этот период Узбек-хан был изначально заинтересован в стабильном развитии торговли. В итоге, это напрямую способствовало тому, что в этот период была сформирована целая индустрия ордынской экономики, которая целиком и полностью была завязана на перевалочной торговле европейскими и восточными товарами. Важными элементами этой отрасли, по мнению крупнейшего отечественного исследователя Золотой Орды Г.А. Федорова-Давыдова, являлись: строго централизованная система управления торговых путей, состоявшая из целого корпуса переводчиков на кыпчакский язык, погонщиков лошадей и верблюдов, и мест ночевок равномерно расположенных по торговым путям (караваны, сараи и колодцы). Однако, одним из главных элементов всей ордынской торговой системы являлся стабильный размер ввозной пошлины в 3 %, не пересматривавшийся вплоть до второй половины XIV в. [Федоров-Давыдов Г.А., 1971: 80]. Следует отметить, что залог успеха ордынской экономики целиком и полностью был связан с денежной реформой, проведенной при хане Тохте в 1311 г. В результате этого официальный курс сарайского дирхема целиком и полностью стал зависеть от рыночных цен на драгоценные металлы (золота, серебра и меди), из которых была отчеканена монета. Такой подход к монетарной системе Улуса Джучи являлся необходимым условием при проведении безналичных расчетов на всем протяжении от Европы и Индии [Федоров-Давыдов Г.А., 1971: 156].