Тимур Хайдаров - Эпоха «Черной смерти» в Золотой Орде и прилегающих регионах (конец XIII – первая половина XV вв.)

Так в период между 1346 и 1475 гг. вспышки средневековой чумы были зафиксированы в Западной Европе в 1348–1350, 1360–1362, 1369, 1374, 1399–1401, 1438–1439, 1450–1452, 1454–1457 и 1463–1475 гг.) [Campbell B.M.S., 2016: 344–351]. Прямым следствием последних, по признанию самого исследователя, явился резкий рост количества политических и экономических кризисов в XVI в. на всем пространстве Евразийского континента. Впрочем, из-за недостаточной доказательной базы, заключает ученый, подобная оценка событий должна рассматриваться исключительно, как гипотеза, так как пока не совсем ясен основной механизм возникновения « Черной смерти » [Campbell B.M.S., 2016: 286–289]. Фактически Б.М.С. Кэмпбелл стал рассматривать данное историческое явление, как своеобразную точку бифуркации развития современной человеческой цивилизации.

Наиболее комплексную оценку последствий средневековой эпидемии чумы дал в своей статье Дж. Белич [Belich J., 2016]. Согласно его точке зрения, наиболее пострадавшим среди государств Восточной Европы стало довольно урбанизированное и оседлое средневековое государство татар — Золотая Орда. Именно на ее территории были зафиксированы одни из самых крупных вспышек. Начиная с 1346 г. « Черная смерть » еще несколько раз проявлялась на пространствах Улуса Джучи. Относительно остальных государственных образований европейского континента можно сказать, что здесь потери в среднем составили от 45 до 60 % от доэпидемической численности населения. В то же время она практически обошла стороной такие страны как Богемия и Финляндия.

Если говорить об экономических последствиях, то исследователь исходит из уже озвученных выше точек зрения Ш. Памука и Б.М.С. Кемпбелла. Дж. Белич выделил несколько параллельно идущих процессов. Причем, как для Западной, так и для Восточной Европы они имели свои специфические черты. Так, если на Западе наблюдалось повышение реальной заработной платы оставшихся в живых специалистов, то на востоке континента наблюдалось повторное закрепощение крестьян. Пожалуй, одним из главных итогов экономического развития в постчумную эпоху (1340–1650-х гг.) стало доминирование крупных транснациональных торговых корпораций во главе с Генуей, Венецией и Любеком. При этом не последнюю роль в этом процессе сыграли следующие обстоятельства: установление транснациональными торговыми корпорациями контроля над стратегически важными регионами (Корсика, Крит и Скандинавия) и непрямое воздействие на местные власти. В этом же ряду можно отметить и экономическое стимулирование скорейшего внедрения в сельское хозяйство следующих технологических новшеств:

1) унавоживание почвы и ее прополка;

2) трехполье, повторное использование земель, ранее непригодных для ведения сельского хозяйства;

3) массовое использование на практике новых сельскохозяйственных орудий, выполненных по новой технологии плавки металла и обработки дерева;

4) увеличение количества новых видов сельскохозяйственных культур и специально выведенных пород домашних животных.

Все это в итоге позволило, с одной стороны, благодаря снижению общего количества свободных рабочих рук резко увеличить продуктивность пахотных земель и обеспечить стабильный рост потребления среди населения европейских стран. С другой стороны, за счет объединения средиземноморских и атлантических морских технологий совершить судостроительную революцию, а также за счет усовершенствования повозок для сухопутных путешествий объединить в единую транспортную сеть города. Причем объединению подверглись даже те населенные пункты, которые располагались в глубинах евразийских степей. Теперь алюминий из Анатолии, посредством доставки на генуэзских судах, мог быть обменен в Брюгге на фламандскую и английскую шерсть. Отчасти, ускорение этого процесса было напрямую связано с закатом черноморской торговли, которое было вызвано масштабной средневековой эпидемией. В то же время, заключает Дж. Белич, резкий рост торговли в целом привел к ускорению передачи других эпидемических заболеваний (тиф, оспа, грипп), что в свою очередь сказалось на замедлении процесса урбанизации в Европе [Belich J., 2016: 99–100].

Впрочем, главными результатами средневековой эпидемии чумы стала. обособление экономик европейских стран и их территориальная экспансия. Наиболее сильно этот процесс проходил на территории русских княжеств, находившихся в вассальной зависимости от Золотой Орды. К началу эпидемии « Черной смерти » Великий Новгород, являвшийся одним из самых больших городов на континенте и контролировавший обширную территории на севере, стал известен как крупнейший поставщик меха в Западную Европу. Собственно, привязка к меховой торговле негативно сказалась на эпидемической ситуации в данном русском городе. По мнению ученого, одним из возможных распространителей чумы в Новгородской земле могла стать местная белка. Следовательно, вспышки чумы в данном русском княжестве, скорее всего, имели местное локальное происхождение. Поэтому не было ничего удивительного в том, что здесь она являлась достаточно частым явлением. В итоге средневековая чума хотя и приостановила территориальное расширение Новгородского княжества, но полностью не сняла с повестки дня данный политический процесс. И как только удалось преодолеть негативные последствия « Черной смерти », подталкиваемые возросшим европейским спросом на пушнину, новгородцы с 1455 г. начали расширять свою империю в Приуралье. Завоевание Новгорода в 1470 г. Великим княжеством Московским не прекратило этот процесс территориальной экспансии. Поэтому покорение Сибири, по заключению исследователя, началось Москвой еще в 1490-е гг., а не спустя столетие во время походов Ермака [Belich J., 2016: 102].