Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

Вопросы социально-экономической истории предгуситской Чехии разрабатывает Ф. Граус, опубликовавший интересную книгу о пражской бедноте [80] F. Graus , Chudina mestská v dobe predhusitské, Praha, 1949. и двухтомное исследование по истории чешского крестьянства [81] Его же , Dejiny venkovského lidu v Cechách v dobe predhusitske, dil I, Praha, 1953; dil 2, Praha, 1957. . В этих работах он показал значительное расслоение ремесленников Праги и их тяжелое положение к началу XV века, усиление эксплуатации чешского крестьянства. Не соглашаясь с выводом Ф. Грауса о наличии в чешских землях в предгуситский период кризиса феодализма, мы должны отметить, что автор упомянутых трудов с полным основанием видит корни гусизма в социально-экономических процессах в жизни страны. Этот важнейший и правильный вывод подкрепляется в статье Р. Каливоды, посвященной зарождению и развитию таборитской идеологии [82] R. Кalivoda , Vytvoreni revolucni ideologie selsko-plebejskeho Tabora, «Filosoficky casopis», Praha, nr. 6. Некоторые важнейшие вопросы зарождения и формирования гуситской мысли поставлены этим же автором в докладе Husitské mysleni. Filosofie у dejinách ceskeho naroda, Praha, 1958. . Наряду с историками и правоведами в последние годы гуситской проблематикой в Чехословакии начали заниматься и философы. В 1953 г. М. Маховец опубликовал исследование об учении Яна Гуса [83] M. Machovec , Husovo uceni a vyznám v tradici ceskeho naroda, Praha, 1953. Характеристика этой книги выходит за хронологические. рамки данной работы автора. . В 1960 г. вышла совместная работа Маховцевых [84] М. Machovcovа — М. Machovéс , Utopie blouznivcu а sektáru, Praha, 1960. Оценка и этой работы в ее первой части будет дана в другой историографической статье автора. , первая часть которой отведена характеристике народных еретических сект. Несколько раз с докладами и статьями по проблемам гуситской идеологии в чехословацкой печати выступил Р. Каливода [85] R. Каlivоda , Husitská ideologie, Praha, 1961. . Исследование Маховцевых и Р. Каливоды представляет новое явление в марксистской литературе вопроса, поскольку авторы ставят в ней одну из главных и до сих пор нерешенных задач — проблему генезиса гуситской идеологии, главным образом таборитской. Вопрос о генезисе гусизма, вообще говоря, не является новым в специальной чехословацкой литературе. Буржуазные историки написали об этом ряд книг и статей. Однако идеалистический метод рассмотрения исторических явлений, иногда даже прямо тенденциозный подход к проблеме помешали им правильно поставить и решить ее. Они исходили обычно из теории «филиации идей» и считали гуситское учение результатом заимствования идей Д. Уиклифа или западноевропейских вальденсов.

В первой части монографии Р. Каливоды главное внимание уделено характеристике народных еретических сект в Западной Европе, содержанию их учения и во-второй — возникновению и развитию таборитской идеологии. Положительной является попытка автора проследить внутреннюю эволюцию каждого важнейшего типа ереси — вальденства, катарства, секты братьев и сестер свободного духа — процесс перерастания старого в новое. Так же, как современный ученый Э. Вернер [86] Т. Buttner, Е. Werner , Circumcellionen und Adamiten. Zwei Formen mittelalterlicher Haeresie, «Forschungen zur mittelalterlichen Geschichte», bd. 2, Berlin, 1959. , Каливода стремится рассмотреть гуситскую идеологию на общем фоне антифеодальных еретических европейских движений, что, по нашему мнению, является правильным. Борьба против реакционных концепций гусизма привела в настоящее время к другой крайности, некоторому отрыву гуситства от других антифеодальных выступлений эпохи классического феодализма. В то же время в чехословацкой исторической литературе, как и в работах историков других стран, справедливо признается и тщательно исследуется влияние гуситской, особенно таборитской идеологии. Однако в книге Р. Каливоды проявилась другая крайность. Он рассматривает развитие лишь западноевропейских еретических движений, даже не пытаясь сделать это на чешском материале. Объективно это приводит к принижению роли отечественных истоков в процессе генезиса гуситской идеологии. В то же время автор ограничился почему-то характеристикой лишь западноевропейских ересей. Совершенно опущено богомильство, хотя уже у Гуса можно встретить высказывания об их дуалистической концепции мира. Народные ереси оторваны от других форм оппозиции феодализму.

Большой интерес представляет вторая часть труда, в которой рассмотрена эволюция идеологии таборитского лагеря. Автор отметил, что ее основные положения сформулированы им в большой статье, опубликованной несколько лет назад [87] R. Каlivоda , Vytvoreni revolucni ideologie selsko-plebejského Tábora, «Filosofický casopis», Praha, 1957, nr. 6. . Одна из основных задач автора — показать постепенное преодоление сектантской ограниченности в идеологии таборитства. Нам думается, что здесь он достиг определенных положительных результатов.