Пол Картледж - Спартанцы - Герои, изменившие ход истории. Фермопилы - Битва, изменившая ход истории

Вскоре после того как Агесилай взошел на престол Эврипонтидов, чтобы править совместно с Павсанием из рода Агиадов, жрец, проконсультировавшись с внутренностями жертвенного животного, объявил самое худшее из всех дурных предсказаний. Он сказал, что Спарта как будто находится среди врагов. Это было недалеко от голой истины: каждый год новый состав эфоров объявлял войну илотам и, следовательно, официально превращал их в государственных врагов. Однако вскоре оказалось, что заявление прорицателя имеет более широкомасштабное и угрожающее применение, потому что предполагаемые враги распространились снизу до почти самого верха общественных классов, на которые было поделено спартанское общество. Как утверждалось, был раскрыт заговор во главе с неким Кинадоном, то ли настоящим спартиатом, деградировавшим по экономическим причинам, то ли спартанцем от смешанного брака. Бывший товарищ Кинадона, который изобличил своего сообщника и информировал о нем эфоров, неожиданно заявил, что в число его сторонников входят все периэки, неодамоды, илоты и туманная группа «младших» (гипомейонов), он сказал также, что все они ненавидят полноправных спартанских граждан так сильно, что готовы съесть их даже сырыми.

В этом сообщении была большая доля чистых домыслов, клеветы и преувеличения, которые правдиво, если не бескорыстно, были пересказаны Ксенофонтом, личным сторонником и клиентом Агесилая. Однако они наглядно показывают, что представляло собой необычное общество Спарты, потому что ни в одном другом греческом городе ни на мгновение не могло возникнуть даже самой смутной возможности для тайного сговора между свободными и несвободными, бывшими гражданами и наполовину гражданами. Как оказалось, из этого заговора ничего не вышло, кроме того, что Кинадон был примерно и типично жестоко предан публичному наказанию: его протащили по улицам Спарты с удавкой на шее, пока его тело, очевидно, не было разорвано на части. Позже Аристотель ухватил смысл этого потенциального вызова установленному порядку. В защиту Агесилая, вероятно, было бы справедливо сказать, что его крайний и чрезвычайно непродуктивный консерватизм отчасти явился реакцией на такую серьезную внутреннюю причину.

В течение 90-х гг. IV в. Спарта проявляла себя наиболее экспансионистски. Она проводила не просто зарубежные, а заморские кампании на азиатском континенте, так же как и в Греции. По крайней мере, вначале казалось, что Спарта сражается за справедливое дело — греческую свободу. В действительности пропаганда свободы, использовавшаяся в борьбе против Персии, была эхом, пусть и слабым, пропаганды афинян, стремившихся расширить и сохранить свою империю — империю, которую спартанцы как раз разрушили во время Афинской войны. Однако эта пропаганда никогда не оказывала такой же благоприятный эффект на боеспособность Спарты, как на Афины, несомненно потому, что с самого начала отчетливо осознавалась как лицемерная.

Непрерывный ряд спартанских командиров стремился продвинуться дальше коварного сатрапа Тиссаферна, обосновавшегося в Сардах, и его более откровенного коллеги Фарнабаза в Даскилие к северу от Геллеспонта. В конце концов Агесилай убедил власти того периода предоставить ему полномочия главнокомандующего в Азии. Таким образом, Агесилай стал только вторым спартанским царем после Леотихида II, рискнувшим продвинуться так далеко на восток в качестве командующего, а в 395 г. он стал первым царем, одновременно возглавившим и сухопутную армию, и флот. 396 г. был важнейшим для Агесилая также и в другом отношении, так как это был год первой, небывалой Олимпийской победы его сестры Киниски.

Киниска звучит как детское прозвище, потому что оно означает «щенок» (женского рода). У ее предка было то же имя в мужском варианте — Киниск. Скорее всего это дань спартанской породе собак особого типа, известной своей способностью выслеживать по запаху страшных диких медведей. Если, а это вероятно, Киниска была родной сестрой Агесилая и дочерью Архидама III и Эвполии, она, по-видимому, родилась около 440 г. до н. э. Ей, вероятно, было около сорока, когда она стала первой женщиной, когда-либо одержавшей победу на Олимпийских играх, подвиг, который она повторила на следующих Играх в 392 г.

Итак, Киниска была не обычной спартанской девочкой, а царевной. Как мы видели, спартанские брачные отношения и в обычных обстоятельствах могли быть достаточно сложными, а царский брачный договор всегда был таковым, так как во всех династических правлениях подобного типа большое значение имели экономические и, более того, политические соображения. Возможно, не очень достоверная история, рассказанная учеником Аристотеля Феофрастом и позже процитированная Плутархом, свидетельствует, что эфоры хотели оштрафовать Архидама за то, что он женился на женщине слишком маленького роста. Спартанские женщины производили впечатление необычно высоких с точки зрения привычных греческих стандартов, возможно, потому что они довольно хорошо питались. Поэтому вероятно, что Эвполия, вторая жена Архидама, привлекла его не ростом, а чем-то другим.