Пол Картледж - Спартанцы - Герои, изменившие ход истории. Фермопилы - Битва, изменившая ход истории

Итак, мы возвращаемся в своем круге ( kuklos ) к исходной точке, к историографии Фермопил и, прежде всего, историографии Геродота. Я уже затрагивал в основном технические вопросы, касающиеся надежности и достоверности Геродота. Здесь же я попытаюсь дать более широкую и, возможно, более неосторожную оценку его актуальности. Тяжела ответственность за попытку должным образом оценить мыслителя и писателя, который был одним из великих гениев-новаторов пятого века до Р.Х. Эта ответственность тем тяжелее, что Геродот был основателем истории — целой интеллектуальной дисциплины и практики, или искусства, к которому я тоже удостоен чести приложить руку.

Итак, я начну с парадокса в стиле Геродота. С одной стороны, сам Геродот был традиционно благочестив в нормальном и обычном древнегреческом смысле своего времени. Он верил в существование богов (или того, что он иногда называл «божественным» ( to theion )) и в их способность активно и решительно воздействовать на мир людей, как и когда они считали нужным. Кроме того, он, видимо, верил в силу и истинность божественно вдохновенного и засвидетельствованного пророчества. Сегодня такого рода религиозные взгляды вполне могут считаться полностью совместимыми и совпадающими с тем, что обычно называют религиозным фундаментализмом — за исключением того, что, в отличие от богобоязненных евреев, мусульман и христиан, благочестивые древние греки не имели авторитетных священных текстов, на которые они могли бы ссылаться, не говоря уж о всеобъемлющих священных текстах (Библия, Коран), которыми могли бы руководствоваться. И, разумеется, они верили не в Единого Всемогущего Бога, а в многочисленных богов, потому что, по их мнению, «мир полон богов», как якобы утверждал первый в мире интеллектуал Фалес из Милета (около 600 г. до Р.Х.).

С другой стороны, хотя Геродот был благочестивым верующим в традиционном древнегреческом смысле — фактически, я склонен утверждать, что именно по этой причине он был как интеллектуально способен, так и морально готов видеть, что Другие (не греки) в сфере религии проявляли себя иначе: они верили в совершенно иные, на самом деле несовместимо и несоизмеримо отличные вещи, и не менее усердно исполняли другие религиозные отправления. И он не прилагал свои представления только к религиозным верованиям и практикам. Он видел — в буквальном и метафорическом смысле — что Другие не менее, чем греки, в целом преданы своей несомненной истине и своим обычаям ( nomoi ), и не только религиозным. Геродот был не только первым на Западе историком, он был также первым антропологом и культурологом-компаративистом. Именно этим Геродотом — релятивистом в методе и плюралистом в убеждениях — я хочу завершить свою презентацию, надеюсь, в качестве противоядия от того, что я считаю ядом современных форм фундаментализма, главной особенностью которого является полная нетерпимость.

Позвольте мне для начала раскрыть свои карты. Я не против каких-либо религиозных убеждений и практик, хотя и не придерживаюсь таковых. Для меня как для интеллектуала, есть место любой религиозной деятельности и любым верованиям в рамках философского мировоззрения. Я полностью солидарен с Протагором, древнегреческим интеллектуалом-плюралистом пятого века до Р.Х. (из Абдеры на севере Греции), который, как считают, писал, что вопрос о богах темен и что человеческая жизнь слишком коротка, чтобы освоиться с ним; я также полностью согласен с Сократом (во всяком случае, в данном вопросе…), согласно которому, как сообщает его самый блестящий ученик Платон, «неисследованная жизнь недостойна человека». На мой взгляд, интеллектуальное исследование или изыскание, будь то в духе Сократа или Протагора, фундаментально несовместимо с каким бы то ни было видом религиозного фундаментализма — прошу извинения за каламбур.

Теперь, когда мы, так сказать, разобрались с интеллектуальными основами, давайте внимательно рассмотрим четыре отрывка из Истории Геродота.

Первый отрывок (8.3.1.) звучит следующим образом: «Распри в своем народе [всего два слова по-гречески: stasis (буквально «стояние отдельно») emphulos ] настолько же губительнее единодушной войны [ polemos ] [против внешнего врага], насколько война губительнее мира». Я полагаю, хотя не могу доказать этого, что Геродот был в сущности мирным человеком. Во всяком случае, он почти наверняка не командовал ни наземными войсками, ни флотом. Это не значит, что он не сражался, когда считал нужным, и важно, что имеются свидетельства того, что он принимал участие именно в таком конфликте [ stasis ] в своем родном Галикарнасе. Я имею в виду, что он был не из тех, кто получает удовольствие от самого участия в войне. Как он красочно выразился, в случае мира сыновья хоронят своих отцов, а в случае войны отцы хоронят своих сыновей, то есть имеет место нарушение нормального порядка вещей. Возможно, эта позиция сделала его нетипичным греком. Безусловно нетипичным было его убеждение, столь ярко выраженное в этом отрывке, что для греков неправильно сражаться против греков. По крайней мере, я полагаю, именно это он имел в виду под stasis emphulos , а не stasis , или не только stasis , который происходит в отдельном городе, т. е. то, что мы называем гражданской войной. Для этого было бы достаточно сказать stasis . Эта его враждебная позиция по отношению к меж- или внутригреческим военным действиям усиливалась благодаря его необычайно широкому и страстному варианту панэллинизма.