Иван Клулас - Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Для исполнения задуманного требовалось несколько изменить взаимное сообщение королевских покоев. Во время заседания Совета герцога бы вызвали в кабинет короля. Выход из этого кабинета в зал Совета заложили, чтобы вынудить герцога пройти через спальню государя, где его и должны были поджидать убийцы.

У королевских покоев решили поставить дополнительную охрану, чтобы, как только герцог вошел бы туда, лишить его помощи своих людей.

Для этого тайно были отданы четкие приказания. Чтобы отъезд короля в Ла Ну выглядел правдоподобным, повозки должны были въехать во двор замка в 4 часа утра. А чтобы им был разрешен въезд, ключи от замка, которые обычно каждый вечер отдавали герцогу Гизу, как главному дворецкому Франции, следовало взять у него накануне, 22 декабря. После того как все члены Совета соберутся, двери замка должны были закрыть, и Никола де Гримувиль, сеньор де Ларшан, капитан гвардейцев-телохранителей, встал бы со своими людьми на парадной лестнице, сославшись на то, что ему надо обратиться к Совету с требованием выплатить жалованье его гвардейцам. А чтобы герцог не удивился, увидев его там, Гримувиль должен был сообщить ему вечером 22 декабря об этом своем намерении. Других телохранителей предполагалось расставить «на подъеме к старому кабинету», куда попадали из галереи Оленей, соединявшей второй этаж замка с садами.

Таким образом место убийства оказывалось в двойном и даже тройном кольце вооруженных людей, полностью отрезавших герцога от его приближенных.

Как ни старались держать все приготовления в секрете, слухи о них все же просочились. Говорят, на ужине 22 декабря герцог нашел под салфеткой спрятанную записку. Он написал на ней: «Не посмеют!» и смял ее. Потом его мать, мадам де Немур, и кузен, герцог д'Эльбёф, стали умолять его не ходить на Совет, ибо король решил его убить. Герцог лишь беззаботно пожал плечами и отправился в спальню к своей любовнице Шарлотте де Сов. В три часа утра он вернулся в свои покои. Его хирург Лежён ждал его и передал ему пять анонимных записок одинакового содержания: в них говорилось о планах его убийства. Герцог взял письма, положил их у изголовья и заснул.

Часом позже в королевском крыле, напротив комнаты герцога, Пьер дю Альд, барон д'Аврий, ординарный королевский камердинер, постучался в дверь спальни королевы, где король проводил ночь. Врач Мирон описал эту сцену:

«Луиза дю Буа, дама де Пиолан, первая камеристка, вышла на шум и спросила, кто там. «Это дю Альд, — сказал тот. — Скажите королю, что уже 4 часа». «Он спит, и королева тоже», — ответила она. «Разбудите его, — сказал дю Альд, — он сам мне велел, или я буду стучать так сильно, что разбужу их обоих». Король, который не спал, потому что провел ночь в сильных душевных муках, услышав голоса, спросил у мадемуазель де Пиолан, кто это. «Сир, — сказала она, — это господин дю Альд, он говорит, что уже 4 часа».

— Пиолан, — сказал король, — подай мне туфли, одежду и подсвечник.

Он встал, оставив королеву в сильной растерянности, и отправился в свой кабинет».

Господа де Бельгард и дю Альд его уже ждали. Вскоре пришли другие советники и чиновники, которым король накануне назначил встречу: господа д'Омон, де Рамбуйе, де Ментенон, Франсуа д'О, секретари Мартен Рюзе, сеньор де Болье, и Луи Револь, Франсуа де Бальзак, сеньор д'Энтраг, и Шарль де Бальзак, сеньор де Дюн, Альфонсо Корсо, а также, как рассказывали, Франсуа де ла Жюши, сеньор де Рьё, Анри де Гуфье, сеньор до Бониве, и Франсуа де ла Гранж, сеньор де Монтиньи.

В 5 часов Сорок Пять собрались в галерее Оленей. Господин де Бельгард провел их на третий этаж в маленькую комнатку рядом с комнатой короля, где им раздали кинжалы и откуда по потайной лестнице провели в кельи под самой крышей.

Как только они ушли, капеллана Этьена Доргуэна и королевского духовника Клода де Бюля ввели в королевскую спальню, и они отслужили мессу в находящейся рядом маленькой молельне. Им предстояло молиться об исполнении намерений короля.

Тем временем герцог Гиз, не проспав и часу, был разбужен своим камердинером. Удивившись необычайному шуму, который услышал во дворе замка, тот решил, что противники занимают свои боевые позиции, намереваясь захватить хозяина. Но тревога оказалась ложной, ибо выяснилось, что этот шум произвели повозки, предназначенные для поездки короля в загородный дом.

Герцог вновь уснул. В 6 часов Жан Перикар, его секретарь, как обычно, пришел раздвинуть шторы. Герцог встал и надел костюм из серого атласа, слишком легкий для этого времени года. Рассказывают, что первый раз король послал за ним в половине седьмого, а через некоторое время — еще раз. К семи часам Гиз, закончив свой туалет, взял шпагу, накинул плащ и вышел в сопровождении Перикара. За окном едва светало.