Наталья Сивкина - Последний конфликт в независимой Греции - Союзническая война 220–217 гг. до н. э.

Сообщения Полибия очень скупы, они порождают неоднозначное толкование этих событий. Можно сделать вывод, что ситуация в государстве не только не стабилизировалась, но еще более обострилась. Борьба за власть между царем и эфорами продолжалась. Восстановление доклеоменовой конституции способствовало этому. Вероятно, именно эфоры управляли государством в течение почти годового отсутствия царя. Но теперь это старинное противостояние двух ветвей власти вступило в новую фазу — эфоры почувствовали свое преимущество над царем. Этому обстоятельству в немалой степени способствовало убийство во время путча Хилона эфоров — сторонников Ликурга (Polyb., IV, 81, 4). Вероятно, вновь избранные на эту должность лица не были лояльно настроены по отношению к царю. Они вновь привлекли молодежь к решению государственных вопросов, хотя должны были помнить последствия недавнего прошлого, когда слабоуправляемая экстремистская масса молодых людей была использована для государственного переворота, после того как народное собрание отказалось вступить в союз с Этолией (Polyb., IV, 35, 1–5). Теперь же, всего год спустя, этих же молодых людей попытались привлечь для ареста, а, возможно, и устранения царя — союзника Этолии и неплохого командующего. Внешне рамки законности были соблюдены. Молодежь выполняла приказ эфоров, обладавших, как и в старые времена, функцией надзора за установленным порядком. Хотя не так давно они с неменьшим энтузиазмом по приказу других эфоров нарушили все установленные правила, не остановившись и перед убийством должностных лиц. Такое поведение молодого поколения можно объяснить отсутствием политической позиции; в обоих случаях они руководствовались скорее эмоциями, чем приказами. Кроме того, в случае с Ликургом, видимо, определенную роль сыграли какие-то неблаговидные поступки царя, вызвавшими в Спарте недовольство широкого круга лиц.

Возможно, донос о стремлении Ликурга к перевороту был недалек от истины. Примечательно, что Тит Ливий (34, 26, 14) называет Ликурга, как и Клеомена, тираном. Следует вспомнить о втором царе — Агесиполиде, который был выбран одновременно с Ликургом, но был еще ребенком, так что Ликург с самого начала фактически правил один. Ливий говорит, что Агесиполид был изгнан Ликургом, хотя и не указывает, когда именно это произошло (ibid.). Есть лишь весьма расплывчатое указание на то, что это случилось после смерти Клеомена (Liv., 34, 26, 14). Как известно, спартанский реформатор погиб весной 219 г. А обвинение Ликурга в стремлении к тирании приходится на лето 218 г. Таким образом, хронология событий не нарушена ни в малейшей степени. Сначала потребовалось время, чтобы известие о гибели Клеомена пришло в Грецию, потом шли боевые действия кампании 219 г., затем весной 218 г. Ликург вторгся в Мессению. Изгнание Агесиполида вполне могло иметь место по окончании первых операций войны, но до начала кампании второго года, т. е. в начале 218 г. В таком случае, именно изгнание второго царя в начале 218 г. могло вызвать негативную реакцию спартанцев. Даже сторонники Ликурга решились лишь предупредить его о грозящей опасности (Polyb., V, 29, 9), но не оказали помощи в противостоянии с эфорами.

Примечателен и тот факт, что за последние несколько десятилетий в Спарте по сравнению с прежними временами усилились монархические настроения. Прерогативы царской власти еще в правление Агиса IV были расширены; причем этот процесс сопровождался прямым нарушением полисной конституции. В борьбе с политическими противниками часто использовались тиранические приемы: изгнание царей, физическая расправа с ними, опора правителя на наемников [446]. Вероятно, ликвидация института царской власти после разгрома при Селассии преследовала вполне определенную цель: управление переходило вновь в руки эфората, что порождало элемент нестабильности в государстве. Однако расчет руководителей Эллинской лиги на отстранение таким способом Спарты от активного участия во внешнеполитических делах не оправдался. В обстановке внутренней смуты накануне Союзнической войны эфорат был вынужден назначить нового царя. Опыт недавних лет и опора Ликурга на наемников (Polyb., IV, 36) таили в себе угрозу узурпации власти. Поэтому изгнание второго царя не могло быть оценено иначе, как дальнейший шаг в этом направлении.

Довольно странно в изложении Полибия выглядит и оправдание Ликурга. Потребовалось около года, чтобы установить лживость доноса. Закономерен вопрос, а проводилось ли по делу какое-либо следствие? Скорее всего, нет. Ввиду отсутствия подозреваемого разбор дела должен был быть приостановлен либо ему могли заочно вынести приговор. Тем не менее через год Ликург был оправдан. Но Полибий не приводит никаких подробностей о том, как это произошло. Как была установлена истина? Путем признания доносчика? Весьма сомнительно, если его словам верили так долго. Возможно ответ кроется в смене эфоров. На следующий год должны были быть выбраны другие люди, среди которых могли быть сторонники Ликурга.