Вячеслав Козляков - Смута в России. XVII век

О переходе власти к вдове царя Федора Ивановича писал еще один современник князь Иван Михайлович Катырев-Ростовский в своей повести: «Благочестивая же царица Ирина по плачевном оном времяни скипетродержавствуя под правителством единородного брата своего предиреченного Бориса Годунова» [26] Повесть князя Ивана Михайловича Катырева-Ростовского во второй редакции // Русская историческая библиотека, издаваемая императорской Археографической комиссией (далее — РИБ). СПб., 1909. Т. 13. Ст. 633. . Но она все-таки не собиралась сама оставаться во главе Московского государства («не изволила престол свой содержати»). Тогда ей следовало благословить преемника власта царя Федора Ивановича, но и здесь она не стала действовать самостоятельно или по одному совету с братом. Царица Ирина «не благословила» на царство боярина Бориса Годунова, несмотря на обращенные к ней просьбы патриарха Иова и всего Освященного собора. Не откликнулась она и на компромиссный вариант, который тоже упоминается в «Утверженной грамоте». Царицу Ирину Федоровну молили не покидать «до конца» своих подданных, а оставить все, как было раньше и указать «правиги» своему брату и шурину царя Федора Ивановича («по его царьскому приказу, правил он же государь Борис Федорович»).

Главным в этот момент оказалось то, что все должны были непременно видеть, что избрание Бориса Годунова произошло не по желанию людей, а по Божьему промыслу. Важно это было и для самого Бориса Федоровича, не соглашавшегося принять царский престол только из рук сестры. Более того «государев шурин и ближней приятель» в ответ на обращение и мольбы к нему был непреклонен и клятвенно, «со многими слезами и рыданием» утверждал: «Не мните себе того, еже хотети мне царьствовати, но ни в разум мой прииде о том, да и мысли моей на то не будет. Как мне помыслити на таковую высоту царьствия и на престол такого великого государя моего пресветлого царя» [27] ААЭ. Т. 2. № 7. С. 19–21. . Действительно, не один Борис Годунов понимал, что должны быть очень веские причины передачи царского трона от князей Рюриковичей к боярам Годуновым. Он и сам предлагал избрать более достойных, чем он. Только все понимали как могли быть далеки подобные предложения многолетнего правителя царства от его истинных желаний.

И здесь трудно переоценить услугу, оказанную в дни царского избрания патриархом Иовом. Он нашел в книгах священного писания все необходимые обоснования и освободил Бориса Годунова от ненужных клятв в том, что тот не дерзает взойти на осиротевший престол. Как и все, и даже лучше других, он должен был видеть, что происходило с Борисом Годуновым. Но с патриарха был больший спрос, к нему приходили люди за советом и не сдерживались в обличениях явного стремления правителя к овладению царским троном: «что, отче святый, новотворимое сие видеши, а молчиши? — И совесть сердца его, яко стрелами устрелено бывайте и не могий что сотворити, еже семена лукавствия сеема видя» [28] История о первом патриархе Иове // РИБ. Т. 13. Ст. 930. .

Дело царского избрания решили провести «всею землею», отсрочив заседание собора представителей всех чинов Московского государства «до Четыредесятницы», то есть до окончания 40-дневного траура после смерти прежнего царя. За это время в Москву должны были съехаться представители из разных городов — «весь царьский сигклит всяких чинов, и царства Московского служивые и всякие люди». Им предстояло участвовать в выборах будущего царя или, точнее, в его «предъизбрании», потому что без явных знаков Божественного одобрения, даже общего соборного признания было недостаточно. На соборе, по разным подсчетам, собралось около 500–600 человек, имена которых известны как из перечисления в самой Утвержденной грамоте, так и из подписей («рукоприкладств») на обороте.

Основные споры у историков вызывает характер соборного представительства, относящийся к более общей проблеме законности царского избрания. В.О. Ключевский первым отнесся к земскому собору 1598 года, как правильно избранному и показал его принципиальное новшество — «присутствие на нем выборных представителей уездных дворянских обществ». Как обычно, он выразил свою концепцию в афористичной манере: «Подстроен был ход дела, а не состав собора» [29] Ключевский В.О . Состав представительства на земских соборах Древней Руси // В.О. Ключевский . Сочинения в девяти томах. М., 1990. Т 8. С. 332, 334. Точку зрения В.О. Ключевского впоследствии подержал и С.Ф. Платонов: Платонов С.Ф. К истории московских земских соборов // С.Ф. Платонов. Статьи по русской истории (1883–1912). СПб., 1912. С. 298–299; Он же . Борис Годунов… С. 247–248. . С.П. Мордовиной в специальном исследовании об «Утвержденной грамоте» удалось уточнить многие детали созыва собора. Она оспорила мнение Ключевского о наличии на соборе выборного дворянского представительства и показала, что столичные служилые люди — стольники, стряпчие, московские дворяне (кроме одного чина — жильцов) были представлены на соборе по принципу «поголовной мобилизации», а выборные дворяне из «городов» тоже служили в это время в столице [30] См.: Мордовина С.П. К истории Утвержденной грамоты 1598 г. // Археографический ежегодник за 1968 год. М., 1970. С. 127–141; Она же. Характер дворянского представительства на земском соборе 1598 г. // Вопросы истории. 1971. № 2. С. 55–63. См. также: Павлов А.П . Соборная утвержденная грамота об избрании Бориса Годунова на престол // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1978. Т. 10. С. 206–225; Станиславский А.Л. Труды по истории Государева двора в России XVI–XVII веков. М., 2004. С. 118. . Другой исследователь истории избирательного собора 1598 года А.П. Павлов все-таки склонен видеть в его составе сочетание «чиновно-должностного» и «территориально-выборного» принципов представительства [31] Павлов А.П. Государев двор и политическая борьба… С. 225–226. . В любом случае у историков нет сомнений в правомочности собора, а разговоры о попытке правителя Бориса Годунова оказывать прямолинейное давление на его решения остаются разговорами.