Игорь Чубаров - Коллективная чувственность

Кстати, если Белый и не читал Наторпа [Дмитриева, 2007, c. 368–369], то «Сознание и его собственник» Шпета он точно изучал. Ср. критику П. Наторпа у Шпета: [Шпет, 2006 (б), c. 287–290, 300–301].

Ср.: «[…] “Само” есть “ Я ” в процессе ритмизации астрала, в процессе вобрания астрального тела в себя, т. е. в процессе пресуществления астрала, как тела, в сознании, и тем пресуществления точки “ Я ” в сферу космического сознания, итогом которого являются “ манас ”» [Белый, 1926, ч. II, гл. «Ницше»].

Ср.: [Лакан, 2006, с. 58–112 сл.; Кожев, 2003, с. 12–13 сл.].

Ср. его рассуждения о многих личностях в «Я» в ИССД [Белый, 1926, ч. II, гл. «Гете»].

Имеется в виду центральный концепт формалистской школы. См.: [Ханзен-Леве, 2001].

См.: Проблемы современной эстетики [Шпет, 2007, c. 314–322].

Ср.: «Аффект и есть машина телесного перекроя, или готовности к таковому, и способности стать прозрачным и эластичным по отношению к событиям. Или, другими словами, аффект – это потенция тела производить сдвиг, сдвигать свои параметры в сторону усиления или ослабления способности вступать в отношения композиции с другими телами и событиями» [Кубанов, 1999, c. 14]. К важнейшим особенностям аффекта, по Кубанову, относится исключение им внешнего аффектирующего воздействия материальных тел. Наше уточнение этой идеи будет состоять в том, что подобная аффектация и соответствующее состояние изначально носят социально-политический, а не психофизический характер.

Ср.: «[…] “ тенденциозность ”, дефект у других, – в Достоевском – аффект; и эффект величайшей художественности; нет ее на отдельных страницах романа, но в вас она; вовсе не в нем; от нее воздержался он в тексте, но влил в вашу душу; идея романа дана в модуляциях: в гамме сплошной за нотой нота; они не подобраны, – автором: выросли, точно грибы, из идейной подпочвы; идея дана нам в явлениях; и оттого-то “ идея ” конкретнее у Достоевского, чем у всех прочих идейных писателей» [Белый, 1926, ч. II, гл. «Реализм: Гоголь, Достоевский»].

См.: [Шпет, 2007, c. 501].

См. об этом нашу статью: [Чубаров, 2008, c. 41–69].

По словам В.А. Подороги, многие тексты Белого построены на резонации различных звуковых образов, связанных с сонорной детской травмой. То есть для Белого эта связь имела особый автографический смысл, который был обусловлен попытками гармонизации родительских голосов, конкурирующих в борьбе за власть над образами его субъективности. См.: [Авто-био-графия, 2001, с. 29–31].

См., например, его статьи 1930-х годов: «Как мы пишем», «О себе как писателе» [Белый, 1988, с. 8–24].

См.: Магия слов [Белый, 1994, с. 131].

Ср.: «[…] он [Ницше] “ волю ” воспринял, как ритм, еще сущностней, чем Шопенгауэр; ошибка его – смешать ритм с тем, что движимо ритмом, с тем самым, над чем ритм работает: с телом; ритмично живущее тело (продукт) он с процессом смешал; “ритм” в себе ощущал он работою, йогою; но эта “ йога ” уже не была аскетической “ йогой ” востока для Ницше, а новым себя созданием в музыке; “ дух ” этой музыки, Ницше не вскрытый, – “ само ”, то, которое видел он в теле, в продукте, в объекте эвритмизации; “ воля ”, томящая нас, пока мы представляем ее с Шопенгауэром, есть представленье “ астрала ” пред погруженьем в него нашим “Я”; в представлении этом, астрал-преисподняя; “ воля ” у Ницше есть именно воля свободы, не необходимости, – воля к творению, к радости, к ритму; она в этом виде есть самосознание “ Я ”, погрузившегося в стихию астрала и ощутившего, что в той стихии не гибнем мы, но научаемся плавать (доселе ходить лишь умели); плавание в мире “ воли ” (в астрале) есть необходимость развития нового органа жизни, как ритма, преобразовывающего вой хаоса в музыку новых сознаний […]» [Белый, 1926, ч. II, гл. «Ницше»].

Ср.: «[…] “ аскеза ” и “ эпикурейство ” былого – лишь две половинки расколотой полноты нормального бытия в теле; и эту нормальность надо в целях будущего одухотворения по-новому завоевать. То, что мы называем “ духом ”и “ телом ” в аспекте душевной культуры, переоценивается в момент нисхождения самосознающего “ Я ” в астрал для работы над ним; и уж “ дух ” в прежнем смысле не дух; но и “ тело ” не тело […]» [Белый, 1926, ч. II, гл. «Проблема “само”»].