Илья Левит - Сказки доктора Левита - Беспокойные герои (Иосиф Трумпельдор и Чарльз Орд Вингейт)

Но если кто, прочитав предыдущие главы, подумал, что барон Эдмонд Ротшильд был в конце XIX века популярен у евреев или хотя бы у сионистов, то это было совсем не так. Большинство евреев, включая и родственников барона, считали его «филантропию» глупой затеей. Много позднее, в 20-е годы XX века, барон Ротшильд говорил Вейцману: «Если вам нужны деньги, приходите только ко мне, а не к моей родне. Когда я тратил миллионы, они надо мной смеялись. А теперь хотят, потратив несколько тысяч, примазаться к моей славе». Еще раньше барон Ротшильд сказал: «Без меня у сионистов ничего бы не вышло. Но и моя деятельность без них немногого бы стоила». Многое у нас теперь названо в честь Ротшильда. Оценили и сионисты его, и он сионистов. Но тогда, в конце XIX века, далеко было до этого. Тогда над ним евреи не только смеялись, они на него и сердились. Подсчитывали, какие огромные деньги выкидывает он на ветер в Земле Израильской (тем более что авторитетные агрономы и экономисты утверждали, что дело гиблое). А сколько можно было на эти деньги сделать полезного в нищих белорусских или польских местечках! (Подобные подсчеты враги сионизма и по сей день ведут — в «Мерец» и «Аводе». Все считают, как много денег выкинуто на поселения.) В начале XX века вышла солидная многотомная «Еврейская энциклопедия» на русском языке. Многие, наверно, ее видели. Там много и о Ротшильдах. А о деятельности барона Эдмонда Ротшильда в Земле Израильской сказано хоть и без злобы, но вскользь. А ведь к тому времени он уже сделал в этой области более 90 % того, что вообще сделал. Но для многих евреев того времени, даже имевших «еврейское сердце» — надо полагать, что именно такие писали «Еврейскую энциклопедию», — сионизм был делом несерьезным. Ну а сионисты? Из Земли Израильской слышал Ротшильд только проклятия. Были даже такие русские евреи, что бегали жаловаться к русскому консулу в Иерусалиме — их, несчастных российских подданных, угнетает французский капиталист Ротшильд. А «румынам» некуда было жаловаться — маленькая бедная Румыния не имела консульства в Иерусалиме, и вообще, они (румынские евреи) были «иностранцами» в Румынии. Говорили, что поэтому больше любил Ротшильд румынских евреев. Среди сионистов XIX века виднейшей фигурой был Ахад ха-Ам — «Один из народа» — псевдоним Ашера Гинцберга. Он объехал Землю Израильскую, осмотрел ротшильдовские поселения и, вернувшись в Россию, написал уничтожительную статью «Не тем путем».

Ахад ха-Ам возглавлял культурное направление в сионизме. Это называлось «духовный сионизм». Культурную работу он считал важнее всего и в этой сфере имел большие заслуги. Поселенчество он ставил невысоко — нет смысла привозить случайных неподготовленных людей, которые, встретившись с неизбежными трудностями, заноют и сбегут. Возможно, этим объясняется его чрезвычайно резкая критика порядков в ротшильдовских поселениях. К Герцлю, чуть позднее, он тоже был в оппозиции.

Но в чем же обвиняли ротшильдовскую администрацию, «чиновников барона»? Что на них расходуется непропорционально большая часть ассигнований, что они беззастенчиво командуют поселенцами, контролируют каждый их шаг, даже унижают их — это особенно разозлило Ахад ха-Ама. Он подробно описал, как поселенцы смиренно стоят, ожидая, когда какой-то чиновник изволит их принять, как поселенцев гонят освещать дорогу факелами (другого освещения не было тогда в стране Израильской), когда вечером едет какая-то ротшильдовская «шишка». Говорили, что чиновники барона имитируют кипучую деятельность, отдавая бессмысленные, противоречивые указания поселенцам, стремясь «втереть очки» барону, благо он в Париже. Довольно похоже на жалобы нынешних новоприбывших евреев в отношении опекающего их Сохнута. (Дорогу, правда, теперь факелами не освещают.) В ответ чиновники барона говорили, что среди поселенцев много ленивых и жуликоватых людей, которые явились в Землю Израильскую, прослышав, что барон Ротшильд все всем евреям бесплатно дает. Что они не хотят работать, что им, ротшильдовским чиновникам, приходится иметь дело с восточными людьми — турецкими чиновниками и (что особенно трудно) с арабскими шейхами. И тут приходится вести себя по-восточному в отношении подчиненных (то есть поселенцев), иначе шейхи уважать не будут. Что приходится экспериментировать. Истина, вероятно, лежала где-то посередине, но, как всегда, не понимали люди главного — что трудности большей частью объективны. Что приходится осваивать дикую страну, ставшую бесплодной, что людям приходится заниматься трудом, о котором они не имеют понятия и к которому не скоро привыкнут. Не могло все идти легко и быстро. Напомню судьбу еврейских поселений в Новороссии, а там ведь климат был привычнее и малярии не было.