Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

— Это потому, что я больше пожил, больше видел, больше читал.

— Насчёт Тони Вы, Михаил Иванович, угадали. Тоню я сегодня усватал, и она дала согласие стать моей женой.

— Это ты когда успел?

— Сегодня утром. Я у них дома ночевал, утром сватался и получил согласие.

— Молодец, Сеня. Дай Бог тебе, вернее, вам здоровья, удачи, счастья, — сказал Михаил Иванович.

Михаил угостил всех самогоном, налили по маленькой рюмочке. После второй Михаил запел:

Эту песню знали все и пели все, дишканила [42] Дишканить — вести в хоре партию подголосия. ( Прим. ред .) Тоня. После окончания песни Павел сказал:

— Тоня, прекрасный у тебя голос, схожий с Дашиным. От третьей рюмки женщины отказались.

Михаил запел:

Тоня знала и эту песню, она отвернулась чуть-чуть закинула вверх голову и задишканила во весь голос.

— Где училась петь, Тоня? — спросил Михаил.

— Зимой на сиделках учились. Там всегда бывают взрослые женщины, они подсказывают и показывают, как надо правильно петь. А весной на игрищах закрепляем, — пояснила Тоня.

— Самый сильный куплет в этой песне, — сказала Тоня.

Михаил запел ещё одну песню, которую он играл, служа у белых:

Когда спели эту песню, то Михаил спросил:

— Иван Семёнович, а ты почему не поёшь?

— Это казачьи песни, а я не казак.

— А кто же ты, Иван Семёнович? — спросил Семён.

— Как и ты, и как все, кто есть здесь, и все, кто спит и не спит в станице «ни Богу — свечка, ни чёрту — кочерга». Давайте расходиться, а то мы допоёмся до Царствия Небесного. Чекисты знают, какие и чьи песни. Все встали.

— Павел Фомич, возьми Тоню к себе ночевать, непристойно невесте ночевать в доме жениха. Будем отдыхать неделю, займёмся огородами. Узнаю, где пожарка. Если нам удастся полить огороды, то будет не хорошо, а отлично, — сказал Михаил.

Шли к Долговым: Михаил, Павел и Тоня, шли молча. Михаил Иванович думал: «злодейский гений» прав в том, что в людей можно вогнать страх, и они будут бояться. Но для того, чтобы вогнать в людей страх, сколько же надо на их глазах убить других людей. Иван Семёнович и то испугался. А будёновцы? Пришли с фронта голые, босые, голодные. И ни один не спросил: «Почему?» Будёновцев ещё в армии запугали: политотделы, ревтрибуналы. И Иван Семёнович боится, надо спросить, почему.

Рано утром Михаил и Павел ушли поливать огороды возле Хопра. Не успело взойти солнце, как к Долговым постучали. Открыла Катя, она увидела существа, отдалённо похожие на людей. Головы у них были не покрыты, волосы спутаны, что шерсть на овце весной, лица белые с синим оттенком, глаза неестественно большие, рты открыты. Губ не хватало, чтобы закрыть рот. Зубы оскалены.

Катя качнулась в сторону, вскрикнула и упала. На крик из стряпки вышла Мария Фоминична. Увидев Катю, Мария Фоминична кинулась к ней, помогла встать и повела к стряпке.

— Приведение видела? — спросила Екатерина Ивановна.

— Видела. Вон у нас под сараем лежит.

Катя хотела встать с лавки, но Мария Фоминична удержала:

— Сиди. Я схожу, посмотрю.

— Живые они там? — спросила Катя.

— Живые. Их шестеро женщин и шестеро детей. Просят пить.

— Давай, Мария Фоминична, пресное молоко нагреем и накормим.

Пока Мария Фоминична грела молоко, Катю послала в больницу и попросила Сергея Сергеевича срочно придти.

Сергей Сергеевич в буквальном смысле слова прибежал:

— Екатерина Ивановна, в чем дело?

— Пойдёмте со мной, посмотрите, — Катя повела Сергея Сергеевича к сараю.

Посмотрев на лежащих Сергей Сергеевич сказал:

— Пойдёмте, Екатерина Ивановна, отсюда. А не то в обморок упадёте.

— Я уже падала. Мы хотим напоить их тёплым молоком.

— Я сейчас вызову Марию Сергеевну. Она лучше разбирается в таких делах.

До прихода Марии Сергеевны, Катя зарубила двух петухов и сварила их. Под наблюдением Марии Сергеевны Катя напоила всех голодающих куриным бульоном. Ещё через некоторое время, каждому из них дали по кружечке молока и по кусочку хлеба. Потом пришлые заснули.

В 1922 году Елизавета Васильевна родила сыночка и по обоюдному согласию с Фёдором Ивановичем назвала его Станиславом. В этом же году родились мальчики у Софьи Михайловны, Сани, Тони. Михаил припомнил за ужином: