Петр Панкратов - Добрые люди. Хроника расказачивания

Выпили бутылку, кучер, видя нищету хозяина, не стал задерживаться. Напоив лошадей, он уехал. В это время из дома напротив раздались музыка и стук каблуков об пол:

— Надя, это что за гульбище? — спросил Сергей.

— Вчера вечером к нам в станицу вошел продотряд. Завтра утром начнёт потрошить наши амбары. Они сейчас при мне покупали у Фроси восемь бутылок самогонки.

— Надя, а у нас зерно есть? — спросил Сергей.

— А ты сеял? Ты ушёл в феврале 1918-го, за это время ты прислал мне три письма и ни копейки денег. Где ты был эти три года, Серёжа?

— Служил в армии, — ответил Сергей.

— Служил в армии? Врёшь. Небось жил дезертиром у какой-либо бабы-сучки. У неё ты лишился руки и она тебя выгнала.

— Да ты что, Надя, вот мои документы.

— Вот твои документы: порваная шинель, порваные сапоги, штаны на заднице и коленях заплатанные и рубаха латанная на локтях. Это из какой армии так приходят? Так убегают из плена. Вы победили или вас победили и голыми пустили домой. А вы на свалке набрали брошенное и оделись, чтобы как-нибудь добраться до дома.

— Мы победили, — сказал Сергей.

— Если вы победили, то чего вы завоевали?

Сергей молчал. Он впервые услышал такой вопрос в свой адрес. Он не знал на него ответа.

— Иди сюда, Сергей. Это твой служивский сундук. С ним ты пришёл из полка. Он был набит битком. В нём столько было одежды, что хватило бы тебе на три жизни. Так? — спросила Надя.

— Так, — подтвердил Сергей.

— А теперь смотри, — Надя открыла сундук. Он был пуст, — то же самое в моём сундуке, смотри, — Надя открыла свой сундук, — я выходила за тебя с сундуком, битком набитым одеждой.

— Куда чего делось? — спросил Сергей.

— Вот чего ты завоевал за три года. Вот за что ты отдал руку. За пустые сундуки. Вас раскидали по всей армии, а вместо вас к нам пригнали вооружённых детей. Они стали питаться, одеваться, обуваться за наш счёт. Их пригнали в драных гимнастёрках и рваных ботинках с обмотками, а через неделю они стали ходить в суконных штанах, с которых они лампасы спороли, в сапогах. И всё это из наших сундуков. Они принесли тиф. Сами умирали сотнями и нас заразили. Я жила в кладовой. Все свои шелковые вещи порвала на пелёнки сыночку. Мы тифом не болели, но станица вся слегла в тифу. Выжили после тифа далеко не все. Выжившие увидели, что ни скота, ни зерна, ни одежды в сундуках — ничего нету. Вот что ты завоевал, Сергей. Ленин и Троцкий надули вас. С вашей помощью они заняли Зимний дворец в Питере и осквернили святыню — Кремль. А теперь вы им нужны как кобелю пятая нога. Вас выгоняют из госпиталей домой подыхать голодной смертью. Впереди вас посылают продовольственные отряды, которые подметают все подчистую, чтобы вы скорее подохли. Ленин составил план уничтожения казаков.

— Откуда ты, Надя, это всё знаешь? Я служил и не знаю, а ты знаешь.

— Комиссары в пьяном виде бахвалятся и рассказывают: казаков уничтожим, а на их земли переместим немцев. Ленин вас стравил. Одни — белые, другие — красные, бейтесь, а вы и рады стараться. А он с третьего этажа глядит и смеётся, закатывается. Победили красные. Так он теперь красных натравливает на красных. У нас ни одного белогвардейца нету в станице, вся станица — красная, а нас разграбили красные. Троцкий научил этих вооружённых детей: «Казаки никогда не были и не будут красными. Где-бы казак не служил, он всегда будет белым. Против казаков надо применять металл и огонь». Вот когда саранча собиралась уходить от нас, стала жечь станицу. Завтра посмотришь, все дома на площади пожгли. Ленин придумал ЧКу против вас. Это такие же опричники, как были у Ивана Грозного. Они хватают казаков, расстреливают их за то, что они — казаки. Ты, Сергей, и такие, как ты, воевали сами против себя, против казачества. Вот так, Серёжа, обстоят дела. Перед тем, как класть тебя в постель, надо бы искупать тебя, но нету белья ни у меня, ни у тебя. Завтрапослезавтра надо постирать кальсоны твои, а смены нету. Тебе придётся лезть на печку и сидеть там голым. Сейчас многие так делают. Да и на печку тебя надо подсаживать. Как жить будем?

— Я смотрю, Надя, ты недовольна, что я пришёл.

— Глупости ты, Сергей, говоришь. Я пошла за тебя замуж, бросив гимназию. За три года твоего отсутствия я не изменила тебе ни разу ни душой, ни телом. Я недовольна тем, как ты пришёл. Я недовольна тем, что муж мой, которого я любила и люблю, остался в дураках. Давай спать, утро мудренее вечера.

Утром Надя вышла во двор и увидела, что на приклети [20] Приклеть — пристройка к амбару с навесом. ( Прим. ред. ) амбара стоит человек и сбивает замок с амбарной двери. Бил он прикладом винтовки, но по замку попадал редко, всё больше ударял по двери. Надя подошла: