Юрий Чайковский - Мысы Ледовитого напоминают

В 1-м издании (1892) эти слова расположены на с. 734 и 730 соответственно. Последние полтораста страниц книги заняли приложения. Издания идентичны.

Изданы с 1896 года 7 раз. В последнем издании (М., 1918) тема плотности населения дана, как и в третьем (1900), без изменений. В зарубежных его «Очерках», издававшихся с 1935 года [Милюков, 1993–1995], данная тема вообще отсутствует.

«Соловьёв был очень озабочен приёмом великого князя и объяснением ему „Петровского“ павильона на выставке, сопровождая его в мундире придворного ведомства, со звездой и лентой Белого Орла» (Корсаков Д. А. // Вестник Европы, 1906, № 9, с. 270).

В этом Пётр брал пример с Ивана Грозного. Стоит добавить: «Хищные „птенцы гнезда Петрова“, вырвавшись на волю, насмерть заклевали друг друга, и в этом чувствуется рука Немезиды» [Рыженков, с. 37].

Авторы, видящие в Петре великого реформатора, пишут, однако: «Вердикт относительно того, ускорил или замедлил он развитие капитализма в России, всё ещё не вынесен» [Хьюз, с. 420]. Или: «Цена, которую страна и народ заплатили за три войны — со Швецией, Турцией и Персией, оказалась непомерно высокой. Попросту говоря, Пётр разорил собственную страну ради создания новой армии» [Анисимов, 1998, с. 55].

При Петре крепостных стали продавать без земли и в одиночку (разбивая семьи), что сам Пётр назвал неслыханным нигде в мире злодейством, но узаконил. Петровские заводы обслуживались крепостными рабочими — сословием, которое создал Пётр. В чистом виде рабство (предельно жестокое) являл собой созданный Петром галерный флот — архаизм, от которого Запад уже начал в начале XVIII века отказываться

Резкое нарастание жестокости при Петре признавали даже те историки права, которые видели в нём великого реформатора (см. Прилож. 7).Так что традиционное оправдание Петра «жестоким веком» лживо.

Самым ужасным для разрушения нравственности было введение в 1721 г. обязательной исповеди всего населения с обязательным доносом священника властям.

Он не раз видал в Астрахани пьяные оргии Разина и поведал миру об утоплении персидской княжны (назвав её царевной). Он видал её и записал: «это была милая, остроумная дама, всегда хорошо относившаяся к нему (Разину — Ю. Ч.). Увы, она стала жертвой его жестокости» [Голландцы…, с. 55]. Самого утопления Стрюйс не видел.

Слов нет, поморские кочи и лодьи, неспособные лавировать, были в начале XVIII в. анахронизмом, и менять их на суда западных типов было надо, но не путём запрета, а созданием новой судостроительной базы, о каковой царь не озаботился. Строить в массе «новоманерные» суда было некому, негде, не из чего и не на что.

В 1722 г. Пётр издал «Устав о наследии престола», где объявил только себя вольным назначать себе наследника. Е. В. Пчелов назвал причиной этого акта угасание мужской линии Романовых [Пчелов, 2013], а вовсе не заботу о качестве правителя.

Согласно преданию, она перед гибелью прокляла весь род Романовых [4–11].

Великие полярные путешествия совершались и позже, но плавание было их малой частью, а великие трудности являл путь по льду и снегу, а также дрейф на льдинах.

Есть датировка (ок. 1704–1764), без точного указания источников, в очерке (Богданов В. В. Штурман Челюскин // Природа, 2001, № 9), а он полон несоответствий.

Для сравнения: Иван Елагин, штурман у Овцына (поступил в ВСЭ, как и Челюскин, в 1733 г. в чине подштурмана), стал лейтенантом в 1743 г., а Софрон Хитрово, штурман у Беринга, в 1753 г. был уже контр-адмиралом, хотя ничем ни разу не командовал.

Обер-секретарь Сената Иван Кирилов назвал в 1733 г. северную её часть «Сибирской экспедицией» (в отличие от остальной, «Камчатской») [Кирилов, 1943, с. 35]. Название неточно и после того, как Кирилов

ТД 1 73/1Г ТТГ″ ЪГТ/П4ЛГГТ С' TJ О Г UP1ЛГПП[ТиДПиС1 ппгк

То же, что бригадир (чин между полковником и генерал-майором) в армии.

«Капитан Чириков, по отзыву современников, умный, образованный офицер, в котором „морская служба не могла ожесточить чувствительное сердце“» [АР-2, с. 629]. Его часто избирали как бы третейским судьей, что сильно осложняло его положение.

Подробнее о «синдроме Афродиты» (нежелании изучать рождение явления) см. 4–9.