Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

В — четвертых, это закрытость сообщества ученых историков. Научные труды пишутся для узкого круга специалистов, очень сложным для массового читателя языком. Кабинетный ученый — историк не имеет возможности донести свою точку зрения до массового читателя по причине недоступности ему медийных ресурсов и неумения соответствующим образом подать свой материал, чему виной во многом отсутствие навыков самопрезентации. В исторической лженауке таких проблем нет, как правило ее представителя яркие личности, хорошо вписывающиеся в медийный контекст, а востребованность их сочинений в обществе открывает им доступ ко всем необходимым ресурсам, начиная от книгоиздания, заканчивая эфирами на телевидении.

Историческое знание сегодня представлено во многих формах: исторической беллетристики, альтернативной истории, криптоистории, фолк — хистори и др., они присутствуют в медиапространстве, массовом сознании и соперничают с исторической наукой в формировании представлений о прошлом. Различные практики познания, не претендующие на статус науки, имеют давнее происхождение и выполняют в обществе социокультурную роль, обеспечивая формирование исторической памяти, переводя научное знание на язык простого обывателя. Критика исторической лженауки вовсе не означает автоматической дискриминации ненаучных и промежуточных форм знания или нивелировании их социокультурной функции, также как признание историчности и многообразия форм исторического знания вовсе не предполагает релятивизма в смысле отказа от оценки этих форм и перехода к «методологическому анархизму» [189] Вархотов Т. А. Против релятивизма: историческая эпистемология в поисках универсалий // Эпистемология и философия науки. 2017. Т. 51. № 1. С. 35. . Вполне возможно признавать и объяснять плюрализм исторического знания, не принимая тезисы о равной ценности его элементов и форм.

Историческая наука относится именно к научному знанию, обладая разработанной методологией исследований, имея развернутый и обоснованный инструментарий познания прошлого, структурированный научный аппарат и язык описания полученных результатов. Функции исторической науки вполне укладываются в структуру функций научного познания, вплоть до признания за ней возможности истинного описания действительности и наличия прогностической функции. К исторической лженауке соответственно относятся тексты, претендующие на научность, однако, таковыми не являющиеся, так как, соответственно, игнорируют методологию исторического исследования, научный аппарат и инструменты познания истории, такие как критика исторических источников, изучение историографии, текстологический анализ и др. и на этом основании отрицают установленные исторические факты.

К исторической лженауке можно с полным основанием отнести исторический ревизионизм (негационизм), представленный альтернативными историческими теориями, претендующими на истинность, которые пересматривают исторические концепции на основе отрицания фактов прошлого, их фальсификации либо произвольной интерпретации исторических источников.

В наше время накопилось уже достаточно большое количество примеров лженаучных теорий, которые были записаны в этот разряд благодаря усилиям научного сообщества историков [190] См.: Петров А. Е. Перевернутая история. Лженаучные модели прошлого // Новая и новейшая история. 2004. № 3. С. 36–59. . Сюда можно отнести «Новую хронологию» А. Т. Фоменко [191] См.: Голубцова Е. С., Смирин В. М. О попытках применения «новых методов статистического анализа» к материалу древней истории // Вестник древней истории. 1982. № 1. С. 171–195; Голубцова Е. С., Кошеленко Г. А. История древнего мира и «новые методики» // Вопросы истории. 1982. № 8. С. 70–82; Голубцова Е. С., Завенягин Ю. А. Еще раз о «новых методах» и хронологии Древнего мира // Вопросы истории. 1983. № 12. С. 63–83; Вассович А. Л. По поводу статьи М. М. Постникова и «культурно-исторических» публикаций его последователей // Вопросы истории, естествознания и техники. 1984. № 2. С. 114–125; Мифы «новой хронологии»: Материалы конференции на историческом факультете МГУ, 21.12.1999 г. (серия «Антифоменко») / отв. ред. В. Л. Янин. — М.: Русская панорама, 2000. 298 с.; История и антиистория: критика «новой хронологии» академика А. Т. Фоменко. — М.: «Языки славянской культуры», 2001. 619 с.; «Антифоменко». Критика «новой хронологии» // Сборник Русского исторического общества, т. 3 (151) / под ред. И. А. Настенко. — М.: Рус. панорама, 2000. С. 7–196; Шмидт С. О. «Феномен Фоменко» в контексте изучения современного общественного исторического сознания // Исторические записки. Вып. 6 (124). 2003. С. 342–387. См. также материалы под рубрикой «Мифы „новой хронологии“ академика А. Т. Фоменко» в журнале «Новая и новейшая история» (2000, № 3). , «Ледокол» В. Суворова [192] См.: Городецкий Г. «Миф Ледокола»: Накануне войны; пер. с англ. — М.: Прогресс-Академия, 1995. 352 с.; Грызун В. Как Виктор Суворов сочинял историю. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2004. 608 с. , псевдоисторические сочинения М. Кремо [193] См.: Белоусов Е. В. Так сколько же лет человечеству? Опыт расследования одного аномального археологического факта // Вестник РАН. 2007. № 1. С. 43–49. , Э. Мулдашева [194] См.: Балашевич Л. И. Трансгималайский сказочник с точки зрения ученого-офтальмолога // В защиту науки. 2008. № 3. С. 92–93; Образцов П. А. АнтиМулдашев. От кого произошел уфимский офтальмолог? — М.: Яуза; Эксмо, 2004. 256 с.; Образцов П. А. Азбука шамбалоидов. Мулдашев и все-все-все. — М.: Яуза, 2005. 288 с. , А. Асова [195] См.: Что думают ученые о «Велесовой книге». — СПб.: Наука, 2004. 108 с. , А. Бушкова [196] См.: Елисеев Г. А. Историк России, которого не было // Русское Средневековье. 1998. Вып. 2. 1999. С. 94–109. и др.