Вячеслав Никонов - Октябрь 1917. Кто был ничем, тот станет всем

Луначарский извещает супругу: «Пишу утром 25. Фактически борьба за власть началась. Можно даже сказать, что в наступление первым перешел Керенский… Политически я, конечно, солидаризировался с большевиками. Для меня все ясно, что вне перехода власти к Советам нет спасения для России. Правда, есть еще выход — чисто демократическая коалиция, т. е. фронт: Ленин — Мартов — Чернов — Дан — Верховский. Но для этого нужно со всех сторон столько доброй воли и политической мудрости, что это, по-видимому, утопия…

Ну, поживем — увидим. Ждать недолго. Сегодня — завтра все должно решиться по трем точкам: 1) Либо Временное правительство победит целиком, тогда реакция, быть может, медленная, но верная. 2) Либо Петроградский Совет победит целиком. Тогда ряд спасительных революционных мер, но какая тяжесть ответственности, какие чудовищные трудности. 3) Либо 3-я линия: демократическая власть без цензорских элементов. Созыв Учредительного собрания при толковой оппозиции большевиков, может быть при участии их в общедемократическом правительстве. И тут трудности велики, но это — лучший исход» [2920] 1917: Частные свидетельства о революции в письмах Луначарского и Мартова. М., 2005. С. 283–284. .

Троцкий замечал: «Когда Военно-революционный комитет объявил около 10 часов утра правительство низвергнутым, размер запоздания не был еще ясен даже непосредственным руководителям операции. Подвойский обещал падение дворца «не позднее двенадцати часов. До сих пор по военной линии все шло так гладко, что ни у кого не было оснований сомневаться в этом сроке. В полдень обнаружилось, что осада все еще не укомплектована, кронштадтцев еще нет, между тем оборона дворца окрепла». Тогда прозвучит срок — 15.00, потом 18.00. «Осада дворца, благодаря своему затяжному характеру, стала не меньше, чем на двенадцать часов центральной задачей восстания» [2921] Троцкий Л. Д. История русской революции. Октябрьская революция. М., 2017. С. 233–235. .

Антонов-Овсеенко объяснял: «Но вот, что-то Дашкевич запаздывает: оцепления по Мойке из гвардейских частей еще нет. Кронштадтцы известили, что раньше 3 часов дня не смогут прибыть на транспорте» [2922] Антонов-Овсеенко В. А. Взятие Зимнего дворца // Великая Октябрьская социалистическая революция. Сборник воспоминаний участников революции в Петрограде и Москве. С. 199. . С артиллерией Петропавловской крепости не заладилось. Благонравов обнаружил: «Крепость может стрелять только из пулеметов и винтовок: орудия, грозно стоящие на парапетах, для стрельбы не приспособлены и поставлены были исключительно для большего эффекта (стреляла только одна пушка, заряжаемая с дула и возвещавшая время). Нужно было подумать о том, чтобы достать орудия и их установить. После недолгих поисков на дворе арсенала мы нашли несколько трехдюймовых орудий, по внешнему виду нам, не артиллеристам, показавшихся исправными и годными к употреблению» [2923] Благонравов Г. Октябрьские дни в Петропавловской крепости. С. 119–120. .

Пока же большевики разгоняли Предпарламент.

Прибыв днем в Гатчину, Керенский не застал там никаких спешащих на помощь войск: «Продрогли во время этой бешеной гонки до мозга костей. Узнав, к нашему величайшему удивлению, о том, что никаких эшелонов с фронта в Гатчине нет и никто тут об них ничего не слышал, решаем сейчас же ехать дальше к Луге, а если понадобится, то и до Пскова. Пускаться в такой далекий путь по осенней дороге без запасных шин и бензина было немыслимо, поэтому решаем на полчаса войти в квартиру коменданта, обогреться и выпить по стакану чаю, пока наши машины сходят за всем нужным в гараж местной автомобильной команды. Однако с первого шага в квартире коменданта мне его поведение показалось крайне странным. Он старался говорить как можно громче. Держась больше у открытых дверей в соседнюю комнату, откуда нас весьма внимательно рассматривали какие-то солдаты. Как будто повинуясь какому-то внутреннему голосу, я вдруг приказал задержать мой автомобиль и предложил моим спутникам без всякого чая немедленно отравляться в путь. Только автомобиль под американским флагом с одним из офицеров отправился в гараж за всем необходимым» [2924] Керенский А. Ф. Гатчина. С. 180–181. .

Книрш подтверждал следователю ВРК: «Около 12 с половиной дня мы приехали в Гатчину и, следуя за автомобилем Керенского, поехали прямо во дворец. В воротах дворца я впервые познакомился с Керенским… Приехав во дворец, Керенский с сопровождавшими его прошел к коменданту города, я же поднялся на третий этаж к своим хорошим знакомым. Приблизительно через минут 15–20 я спустился вниз и встретил Керенского выходящим. Он подошел ко мне и сказал: