Томас Фогель - Падение СССР. Что стало с бывшими союзными республиками

В то время приезжавшие в Ашхабад приземлялись в аэропорту имени Великого Сапармурата Туркменбаши, проезжали по улице Великого Сапармурата Туркменбаши, мимо Дворца Великого Сапармурата Туркменбаши (называемого некоторыми смельчаками «вторым Тадж-Махалом»), а также вдоль различных одноименных общественных зданий к площади Великого Сапармурата Туркменбаши.

На этой площади стоял необычный памятник: самая высокая из многочисленных статуй Туркменбаши. Она была высотой в 40 м. Сомнительный в архитектурном отношении фундамент памятника походил на ракетную пусковую установку, на которой возвышалась позолоченная фигура руководителя государства. Она вращалась вокруг собственной оси вслед за движением солнца, простирая свои руки к своему возлюбленному народу и благословляя его. Ниязов был повсюду: самый крупный портовый город страны носил имя Туркменбаши, его именем были названы метеорит, первый месяц года, виды растений, сорта чая и парфюма. Названия небольших поселков и селений пришлось переименовывать заново, так как «раздувшееся» количество населенных пунктов в стране, названных в честь Туркменбаши, приводило к путанице. Во время трансляций передач государственного телевидения президент Туркменистана представал сразу в двойном формате: в виде значка телеканала в углу экрана телевизоров и, конечно же, в полноэкранном режиме при обращении к народу. «Халк, Ватан, Туркменбаши», — «народ, родина, отец всех туркмен» — таков был повсеместный лозунг в Туркменистане.

В 1992 году Меджлис, президиум туркменского парламента, принял резолюцию в отношении ускоренной замены прежних портретов Ниязова. Полная замена портретов произошла в 1998 году, после того как седовласый «вождь всех туркмен» вернулся из поездки в Китай темноволосым. По всей стране в срочном порядке были заменены десятки тысяч прежних портретов Ниязова. С новых портретов, оперев голову на унизанную бриллиантами руку, темноволосый президент, помолодевший с помощью ретуши лет на 20, по-отечески строго смотрел на народ.

В 2000 году, ввиду приближающегося 60-летнего юбилея «великого и любимого вождя», Администрацию президента, по всей видимости, уже нельзя было остановить. Был выпущен юбилейный фотоальбом, на страницах которого можно было любоваться фотографиями «вождя» в различных ситуациях: вот он целует детей, вот он обходит почетный караул, обращается к народу, встречается с сильными мира сего. В знак благодарности своему народу за воздаяние такой большой чести Ниязов объявил XXI век «золотым веком туркмен».

Сапармурат Ниязов рассматривал себя в качестве философа и учителя туркменского народа. Освободив туркмен от балласта научного социализма, в 2001 году он подарил своим подданным первый, а в 2004-м — и второй том собрания жизненных правил и житейской мудрости. «Рухнама» «великого вождя» представляет собой произведение с довольно запутанным содержанием, неразборчивую смесь из его собственной приукрашенной биографии, историй из его жизни, обращений к Библии и Корану, исторические, полунаучные статьи, стихотворения и вкрапления из актуальной политики. В некоторых местах этого произведения можно найти философские перлы. Так, к примеру, Ниязов разъяснял своему народу понятие о времени: «Время сегодня проходит очень быстро, это — время между бесконечностью прошлого и будущего».

Позолоченный памятник Ниязову в Ашхабаде

Памятник «Рухнаме» в Ашхабаде

Нормы поведения в «Рухнаме» предписывали туркмену, что его «физическое здоровье неотделимо от ясности ума и чистоты сердца». Президент поучал: «Прежде всего надо знать меру в еде и питье. Туркмен никогда с жадностью не набрасывался на пищу. Он берег здоровье, чтобы сохранить силы, трудоспособность. И нам надо помнить наказ Всевышнего: “Ешьте, пейте, но не переусердствуйте”. Настоящий туркмен должен уделять внимание своему внешнему виду, одежде, он должен быть всегда опрятным, подтянутым, приятным на вид. Туркмену следует помнить о том, что Великий Аллах прекрасен и любит все прекрасное — значит, надо быть во всем достойным Его» [289]. Ниязов выдавал себя за пророка и доверенное лицо Аллаха. По-отечески мудрая интонация «Рухнамы» должна была соответствовать его преображению в отца нации. В Туркменистане «Рухнама» почиталась на одном уровне с религиозной литературой, ведь озарение старый коммунист Ниязов получил от Высших сил. Он писал: «Мой любимый народ! Моя родная туркменская нация! Пробил час “Рухнама”! Волею Всемогущего и Всемилостивейшего Аллаха, сотворившего весь этот мир, рождена в моем сердце книга, продиктованная духом нации, ее нравственным разумением и историческим бессмертием <���…>. “Рухнама” — главная книга туркменского народа, книга-путеводитель. <���…> “Рухнама” — душа туркмен, книга о самих туркменах! И если одна часть книги рассказывает о глубинном прошлом народа, не тронутым взором науки, то другая ее часть — наше будущее! Одна часть “Рухнама” — Небо, другая — Земля!» [290]. Туркменистан был для Ниязова пупом земли.