Томас Фогель - Падение СССР. Что стало с бывшими союзными республиками

На Западе поначалу не скрывали улыбок по поводу «Рухнамы», воспринимая ее в качестве эксцентричной Библии диктатора. На протяжении длительного времени Ниязова в мире никто не воспринимал всерьез. В прессе информация о нем преподносилась в развлекательной форме: Туркменбаши едет на рынок в бронированном «Мерседесе», с приклеенной бородой, чтобы «в неузнанном виде» посмотреть народу в лицо, и т. д. Мировая общественность воспринимала его как эксцентрика с причудами. Ниязов с его своеобразным культом личности выглядел на первый взгляд скорее странным, чем опасным.

Но когда в декабре 2006 года Ниязов неожиданно для всех скончался в возрасте 66 лет, из отдаленного Туркменистана все чаще стали приходить пугающие сообщения. Так, стало известно о катастрофической ситуации с образованием в стране. В то время как в период советской власти в республике, несмотря на идеологическую тенденциозность, было довольно качественное школьное и высшее образование, Ниязов в 2002 году «реформировал» школу, сократив период обучения до 9 классов. Гуманитарные предметы были полностью вычеркнуты из учебной программы и были заменены на академические часы по изучению произведения «Рухнама», которое как в школах, так и в вузах служило в качестве учебного пособия хрестоматийного типа. После 9-летнего курса школьного образования было предусмотрено прохождение двухгодичной практики. Ввиду недостаточного количества мест для прохождения практики ситуация часто складывалась таким образом, что родители учащихся покупали свидетельство о прохождении практики и их отпрыски в течение двух — фактически потерянных — лет сидели в буквальном смысле слова на улице. Свидетельство о прохождении практики служило предпосылкой для начала обучения в вузе. Профессионально-технического обучения при Ниязове не существовало. Со времени обретения независимости существенно ухудшилось и качество преподавания в университетах. Еще в 1997 году Туркменбаши упразднил получение ученых степеней. На место действовавшей системы образования пришла идеологическая обработка.

В Туркменистане больше нет независимых средств массовой информации. Преемник Ниязова, Гурбангулы Бердымухамедов, руководящий страной с 2006 года, мало что изменил в этом отношении. Все газеты без исключения находятся под контролем государства. Они лишь конкурируют между собой в восхвалении президента. Если до 2006 года титульные страницы печатных изданий украшали фотографии Туркменбаши, то сегодня на них изображается Гурбангулы Бердымухамедов. Туркменская пресса в «старокоммунистической» манере публикует многостраничные речи президента, тексты законов, поздравления в чей-нибудь адрес, льстивые тексты, а также новости о достижениях в сборе урожая. После того, как при Ниязове было запрещено спутниковое и кабельное телевидение, а по телевизору проходит трансляция передач только туркменских государственных телеканалов, жителям ничего не остается, кроме как смотреть передачи, восхваляющие их правителя, либо вовсе не включать телевизор. Телепередачи пошагово информируют о рабочих визитах главы государства в различные регионы страны, хоры патриотично воспевают деятельность президента, дети читают хвалебные стихотворения, писатели восхваляют его, как Бога, ансамбли кружат в танце вокруг его портрета.

Единственной существующей партией, сначала под председательством Ниязова, а позже — Бердымухамедова, долгое время являлась Демократическая партия Туркменистана, созданная в 1991 году из КПТ. Во время всех парламентских выборов, проходивших в независимом Туркменистане, партия, разумеется, завоевывала все места в парламенте. Но это, собственно говоря, не имело значения, так как парламент и без того является органом всеобщего одобрения решений президента. Отсутствие других политических группировок и партий Ниязов обосновывал следующим образом: «Другие партии у нас не зарегистрированы, так как потенциальные учредители партий не находят достаточного количества приверженцев, чтобы ходатайствовать о регистрации новой партии в соответствии с нашими законами. Многопартийная система или оппозиция не могут быть привнесены искусственно, по приказу» [291]. Критику в диктаторстве Ниязов опровергал. Он обосновывал свой стиль руководства тем, что народ еще не готов к демократии. Уже в 1997 году, в преддверии своего первого и единственного официального визита в Германию, Ниязов заявил в интервью немецкому еженедельнику Welt : «В основном законе нашего государства заложены принципы, которые возникли в ходе тысячелетней истории туркменского народа. Я в высшей степени убежден в том, что демократия в ее чистой культуре — искусственно взращенная в неподготовленной почве — неизбежно приведет к господству всякий сброд» [292]. Однако не стоит упускать из виду, что Туркменбаши был все же любим большинством туркмен. «Известие о его смерти повергло нас всех в шок», — говорили многие местные жители. Основанием для этого может являться тот факт, что поколение 20- и 30-летних людей на протяжении долгого времени не знало иного президента, кроме Ниязова. На фоне повсеместного упадка системы образования идеология ниязовской «Рухнамы» попала на благодатную почву. К тому же уровень прожиточного минимума в Туркменистане является очень незначительным, а социальная дифференциация не настолько глубока, как в других республиках Среднеазиатского региона.