Михаил Медведев - Император Павел Первый и Орден св. Иоанна Иерусалимского в России

«Действительное членство» в Ордене, как известно, принадлежало лишь рыцарям, принесшим монашеские обеты (включая обеты послушания и безбрачия). Это положение закреплялось орденским уставом (с 1113 года) и законодательством, а равно и многовековой традицией. Именно обетные рыцари управляли Орденом и его ветвями, обладали правом голоса в орденских структурах, могли управлять орденскими имениями (командорствами). Капелланы (священники, окормлявшие рыцарей) сами не имели рыцарского статуса. Принадлежа к Ордену как к духовной структуре, они (как и братья-служители) не могли претендовать на полноправное членство. И наконец, на периферии орденской организации существовали почетные рыцари. Институт почетного рыцарства сложился в результате того, что многие знатные особы, сотрудничая с Орденом и имея перед ним заслуги, почему-либо не могли или не желали принять обеты. В отличие от института обетного рыцарства с его корпоративностью институт почетных рыцарей был чисто наградным, подобно современным некорпоративным «орденам заслуг» [25] Показательно, что в 1916 году основные функции, исторически принадлежавшие институту почетных рыцарей, были переданы новоучрежденному Ордену заслуг как подчеркнуто «внешнему» по отношению к Державному ордену. К этому времени структура Ордена подверглась многочисленным, хотя и закономерным изменениям. Был реформирован и институт почетных рыцарей. В конечном счете они оказались интегрированными в орденскую корпорацию в новом качестве «рыцарей по призванию» (см.: Cardinaie Н. Е . Orders of Knighthood, Awards and the Holy See. 3rd ed. Gerrards Cross, 1985, p. 85; e G. C. L’Ordine Sovrano di Malta egli Ordini Equestri della Chiesa. Roma, 1959, vol. II, p. 29–46) по аналогии с термином «крест призвания», первоначально обозначавшим орденский знак, вручавшийся почетному рыцарю (см.: Kirchner Н., Truszczynski G. v . Ordeninsignien und Auszeichnungen des Souveranen Malteser. Ritterordens. Koln, 1974). Реформы выходят за пределы рассматриваемого периода, но их основные предпосылки определились именно на рубеже XVIII и XIX веков. . Стать почетным рыцарем мог и некатолик (Шереметев в 1698 году, Павел I с супругой и сыновьями в 1797 году и т. д.). Не принадлежа к Ордену как к религиозной общине, находясь за пределами внутреннего устройства Ордена (подобно Б. Шереметеву, который приехал на Мальту, получил почетный кавалерский крест и отправился домой), почетные рыцари тем не менее были окружены ореолом морального единства с «настоящими» рыцарями и имели право на ношение орденских знаков. Для высокопоставленных и заслуженных почетных рыцарей было возможно получение орденских званий командора и даже бальи, но никакие должностные позиции, никакие реальные командорства и бальяжи за этими званиями не стояли; участвовать в управлении Орденом и его локальными отделениями почетные рыцари не могли. [26] Goodall. Op. cit., р. 203–204. Pierredon М., comte de . Histoire politique de l’Ordre souveraign de Saint-Jean de Jerusalem… 2me ed., Paris, 1956, vol. 1, p. 3 et infra; Sherbowitz-Welzor O. de, Toumanoff C . The Order of Malta and the Russian Empire. Rome, 1969, p. 14.

Орден являлся также обладателем светских, державных прав, в том числе — права обмениваться послами и заключать договоры с другими государствами. Это положение оформилось как следствие длительного обладания Мальтой; но тем не менее суверенитет принадлежал Ордену не как «мальтийскому княжеству», а как общине, союзу рыцарей, объединенных уставом (в основе своей монашеским). Именно в качестве главы госпитальеров, а не в качестве правителя Мальты, великий магистр де Виньякур получил для себя и преемников от императора Рудольфа II в 1607 году титул и права князя (дополненные позднее, по пожалованию Фердинанда II, титулом светлости). Именно поэтому ни потеря Мальты в 1798 году, ни позднейшее закрепление этого положения международными актами не лишили Орден значения субъекта международного права и fontis honorum . [27] Goodall. Op. cit., p. 208. Fons honorum — источник почестей ( лат .). Традиционно этот термин применяется к государствам, монархам, главам династий, обладающим полными или частичными правами государственного суверенитета и — в качестве атрибута суверенитета — правом жаловать титулы, звания, награды и т. п. В отличие от «источников почестей» сообщества и лица, действующие «на общественных началах», не имеют права жаловать титулы, а присваиваемые ими звания и награды имеют сугубо частный характер и несравнимы с государственными или династическими. Право fontis honorum в полном объеме признается, согласно международному праву, за юридическими субъектами, обладающими реальной государственной властью. Главам свергнутых династий или уничтоженных государств это право принадлежит в значительно урезанном виде. В этом отношении особенно замечательно то, что Державный орден в лице своего верховного руководства на протяжении XIX и XX веков неизменно признавался полноправным «источником почестей».