Елена Рыдзевская - Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв.

Вместе с отплывшим осенью 1300 г. флотом отправился в Швецию и Торгильс Кнутсон. Поставленный в Ландскроне военачальник «господин Стен» известен нам как «воевода Стень» в Новгородской I летописи под 1300 г.; других сведений об этом лице не сохранилось. Основание Ландскроны, как и весь вообще поход на Неву, было, судя по свидетельству нашей летописи, предприятием большого масштаба, но, как мы видим из ХЭ, весьма плохо было организовано снабжение этой большой по размерам крепости и ее довольно многочисленного для того времени гарнизона. Что с продовольствием дело обстоит плохо, выяснилось еще летом 1300 г.; ХЭ с деловитым реализмом рассказывает об испорченных припасах — муке и солоде, о причинах и последствиях этих невзгод. Результатом бесхозяйственности были голод и цинга с большой смертностью. Положение стало критическим, когда к Ландскроне подступила сильная новгородская и суздальская рать. Русские действовали разумно и осмотрительно: сначала выступил небольшой отряд; предполагалось также заградить устье Невы посредством вбитых свай, чтобы не дать шведским судам выйти из него (военный прием, хорошо известный и на скандинавском севере во время викингов); там же, близ устья, была ловко перехвачена шведская разведка; описывая ее столкновение с русскими, автор рисует не внушающую доверия картину: беглецы то и дело выбивают из седла преследующих их всадников!

Осада Ландскроны длилась, вероятно, недолго. Непрестанный и правильно организованный натиск русских вскоре сломил то слабое сопротивление, какое мог оказать ее гарнизон. Рассказ ХЭ о падении Ландскроны довольно сходен в основном с тем более сжатым описанием, которое мы находим в Новгородской I летописи под 1301 г., вплоть до заключительных благочестивых размышлений в том и другом памятниках.

Шведов уцелело в Ландскроне, вероятно, побольше, чем говорит ХЭ; иначе русским некого было бы делить в качестве пленных и уводить с собой. Любопытно замечание о рабском труде, как об участи, ожидающей пленных: автор ХЭ, очевидно, подразумевает здесь строительные работы, в чем, может быть, отражается представление о широко развернутом новгородском строительстве того времени.

Переведенный здесь отрывок, касающийся похода короля Магнуса, сына герцога Эрика (род. в 1316 г., ум. в 1376 г.), на Новгород в 1348 г., взят из рифмованной хроники, являющейся продолжением ХЭ. Она охватывает весь XIV в. и занимает место между ХЭ и следующей по времени хроникой, доходящей уже до середины XV в. Этот промежуточный текст написан, как полагают, вскоре после 1452 г. Автор его подражает ХЭ, оказавшей на него большое влияние в отношении языка и стиля, но в противоположность своему образцу он вводит в некоторых местах точные даты. Он был знаком с документальным материалом описываемого им времени и с так называемой Хроникой Висбю, которая велась на латинском языке в одном из монастырей в этом городе, пользовался также устным преданием, а в особенности для времени до 1360 г., направленным против Магнуса политическим памфлетом на латинском языке «Libellus de Magno Егісі rege».

Этим последним источником ярче всего определяется политическая тенденция рассматриваемой здесь хроники, совершенно иная, чем в ХЭ. В ХЭ, заканчивающейся избранием малолетнего Магнуса королем Швеции в 1319 г. и написанной, как полагают, не позже первых лет его самостоятельного правления, проявляется столь же сочувственное отношение к этому королю, как и раньше к его отцу Эрику и ко всей партии Эрика. Здесь же, наоборот, автор, описывая события XIV в., примыкает к оппозиции королю со стороны феодальной знати и высшего духовенства, вызванной внутренней политикой Магнуса, которая была направлена к укреплению королевской власти и ограничению привилегий светских и духовных феодалов.

В этой оппозиции самое горячее участие принимала Биргитта, впоследствии канонизированная и известная под названием Святой Биргитты (род. ок. 1303 г., ум. в 1373 г.) Она происходила из знатного упландского рода; ее отец, Биргер Персон, видный государственный деятель и член совета опекунов, правивших в Швеции до совершеннолетия короля Магнуса, был одним из крупнейших шведских землевладельцев того времени. Деятельность этой честолюбивой и фанатически религиозной женщины, обладавшей литературным талантом и резко выраженной склонностью к мистике и экстазу, имела большое значение для шведской церкви XIV в. Биргитта основала Вадстенский монастырь и сочинила для него устав; ей же принадлежит инициатива перевода Библии на шведский язык. В целом ряде посланий и в «Откровениях», записанных около середины XIV в. и сохранившихся в латинском переводе (лишь в очень небольшой части — на шведском языке), Биргитта дает советы и наставления Магнусу, близкие по содержанию к тем произведениям средневековой поучительной литературы, в которых выводится идеал правителя как блюстителя справедливости и верного сторонника церкви. В начале своей карьеры Биргитта была в дружественных отношениях с Магнусом, но впоследствии резко разошлась с ним и стала громить его как отъявленного нечестивца. Указанный выше памфлет против него, составленный в 60-х годах XIV в., в значительной мере основан на писаниях Биргитты.