Роман фон Раупах - Лик умирающего (Facies Hippocratica). Воспоминания члена Чрезвычайной Следственной Комиссии 1917 года

Осуществить трудную задачу связи с народом могла только хорошо организованная партия. Основатель и вождь ее В. Ленин понял, что в революционные переходные эпохи управлять надо не парламентом, а партией, связанной жестокой дисциплиной и построенной на принципе строгой иерархии и «самодержавной» централизацией. Для дела нужна была такая политическая партия, органы которой не избирались, а назначались, армия солдат, беспрекословно исполнявшая все получаемые приказания, без всякой критики их и без всякого отступления от диктуемой политической программы.

Ядро этой партии составлял кадр профессиональных революционеров, впитывавших в себя десятки тысяч новых членов, и среди них было не мало проходимцев, искавших власти и личных благ, но шло туда также все, что было в населении наиболее сознательного, активного и деятельного. Все рычаги правительственного аппарата находились в верных и хорошо вышколенных руках, и стоявшие у них люди с несокрушимой энергией завербовывали новых членов, внушая массам, что победа революции спасет не только их, но и обновит весь мир.

За 1000 лет своего исторического существования русский народ впервые имел власть, сумевшую внушить темным, безграмотным массам, что существуют побуждения не только личного, но и идейного характера. Власть, которая заставила его верить в себя, и насытила тем революционным энтузиазмом, без которого ни победа над окружавшими его врагами, ни строительство новой государственности были бы невозможны.

Творцом государственного аппарата, с помощью которого этого удалось добиться, был Ленин.

Принятая и осуществленная в настоящее время рядом европейских государств Ленинская система управления восемнадцать лет тому назад признавалась актом грубейшего насилия, надругательством над святыми, веками завоеванными основами демократического режима, и не было тогда ни единого политического деятеля, который в творце ее не видел разбойника, насилием и террором лишившего миллионы людей ценнейшего из всех благ — свободы.

Образовав благодаря партийному аппарату связь с широкими массами населения, большевики явились проводниками в ней коммунистической идеологии и тем же самым создателями новой русской общественности. Связанная в свою очередь тысячью нитей с красной армией, эта общественность передавала ей свой душевный и героический подъем и в такой же мере питала ее соками революционной напряженности и энтузиазма, в какой белая общественность заражала свою армию ядом разложения.

В 1918 году самым важным фронтом был Царицынский. Царицын был ключ, открывавший доступ в единственную житницу красной армии — хлебородные губернии Кавказа.

Когда Царицыну стала угрожать Добровольческая армия Деникина, Ленин послал туда Сталина 76 . Приехав в Царицын в июне, Сталин прежде всего оживил и перестроил все местные организации, и, приведя партийный аппарат в полный порядок, взял при его содействии город в клещи самой жесткой дисциплины. Физиономия Царицына стала неузнаваемой. Город, в садах которого гремела музыка, а по улице толпами бродили праздные обыватели, превратился в военный лагерь с господствовавшими над всем военной дисциплиной и строжайшим порядком. «Царицын, — описывает Тарасов-Родионов, — зажил напряженной жизнью с дымом фабрик и гулом заводов. В несколько месяцев были приведены в готовность 300 орудий, починены и построены броневые поезда и десятки автомобилей. Все кино взяты под лазареты, на улицах и перекрестках стояли военные патрули, а посреди Волги, на якорь, подымала свое черное пузо большая баржа. Это была плавучая тюрьма. „Чека“ работала полным ходом. Праздный обыватель исчез с Царицынских улиц, и, сидя в своих квартирах наблюдал из окон, как обозы везли горы хлеба, сапог и ящики арбузного сахара». Уже через месяц Сталин писал Ленину: «Можете быть уверены, не пощадим ни себя, ни других, а хлеба все же дадим».

Не ограничиваясь возложенной на него задачей снабжения хлебом голодающих центров, Сталин самовольно присвоил себе функцию организатора военных сил фронта. В течении самого короткого времени он сделал то, что казалось невозможным. Из разбросанных партизанских отрядов, не объединенных ни общим заданием, ни единством командования, за которыми двигались огромные обозы с женщинами, детьми и домашним скарбом, были созданы бригады, дивизии и регулярная армия.

Необходимость в кратчайших сроках преобразовать деревенского парня в воина требовала самых усиленных занятий, и день красноармейца был строго регламентирован. Строевые занятия чередовались с обучением политграмоте, то есть с ознакомлением и усвоением основных идей коммунизма.