Роман Антоновский - Русские супергерои

Врангель умело лавировал между левыми и правыми белоэмигрантами, не давая политиканам овладеть умами его военных. РОВС хранил верность лишь присяге и Русскому Императорскому дому. В 1928 году еще полный сил Врангель внезапно умер от скоротечной чахотки.

Многие думают, что столь опасный враг Советов был отравлен большевиками.

Прах барона покоится в столице братской православной Сербии, Белграде.

Как и Столыпин, поэт Николай Гумилёв – эталонный образчик русского мужчины и джентльмена. Русский Лоуренс Аравийский, с поправкой на нормальную ориентацию и литературный талант.

Господом Богом Гумилёву была отмерена короткая, но очень насыщенная жизнь: безусловный номер один русской поэзии Серебряного века в условиях жесткой конкуренции других гениальных поэтов, отважный путешественник, подружившийся с императором христианской Абиссинии, Менеликом, истовый патриот и великолепный воин, получивший два Георгиевских креста в Первую мировую, любимец красивых и талантливых женщин.

Бог будто с лихвой компенсировал невзрачную внешность Гумилёва, поместив в него неуёмную энергию, беспокойную душу брахмана и кшатрия одновременно.

Брахман-Гумилёв подарил нам сонм гениальных стихов и немного восхитительной прозы.

Кшатрий-Гумилёв неутомимо собирал артефакты в отдаленных диких местах планеты, защищал свою Отчизну на войне и пал от подлых выстрелов большевицких карателей.

Но даже они оценили его мужество:

«Этот ваш Гумилев… нам большевикам это смешно. Но знаете, шикарно умер. Улыбался, докурил папиросу. Фанфаронство, конечно. Но даже на ребят особого отдела произвел впечатление. Пустое молодчество, но все-таки крепкий тип. Мало кто так умирает…»

Про поэта и брахмана Гумилёва знают все приличные люди.

Про кшатрия и воина – меньше. Давайте вспомним об этой его ипостаси. Когда началась Первая мировая, практически все поэты, даже левые, писали патриотические оды. На фронт ушли единицы.

Гумилёв, кстати, не отметился чем-либо откровенно ура-патриотическим. Он просто ушел на фронт. На войне он провел два с половиной года. Служил в кавалерийской разведке и бил немцев в Восточной Пруссии. Повоевал с турками на Салоникском фронте. Побывал в Русском экспедиционном корпусе в Париже.

Все однополчане отмечали его как умелого, неприхотливого и отважного воина, в котором сочетались хладнокровие и жажда риска.

Прирожденный кшатрий, Гумилёв был из тех немногих, кому война – мать родна, в хорошем смысле этой поговорки.

«Если бы только почаще были бои, я был бы удовлетворен своей судьбою», – писал он супруге Анне Ахматовой.

В своем полку Гумилев был одним из двух лучших стрелков, а вечерами помогал бойцам коротать время рассказами о своих приключениях в Африке.

После войны он оставил нам удивительно поэтическое произведение о войне в прозе «Записки кавалериста» – подлинный гимн русскому героизму и империализму. Какие замечательные там строки, читайте: «Мало где в России есть такие красивые места, как южная Польша».

После революции он не стыдился монархических взглядов и православной веры. Открыто крестился на храмы в Петербурге, охваченном красной чумой.

В конце августа тысяча девятьсот двадцать первого года в расцвете творческих сил он был расстрелян большевиками…

Перед расстрелом он произвел на красных палачей впечатление своим хладнокровием. Один из них даже бросил: «Нам бы таких благородий побольше. Пригодился бы». Но Гумилев был человеком чести и не мог стать большевиком.

На вопрос конвоира, есть ли в камере поэт Гумилёв, ответил:

– Здесь нет поэта Гумилёва, здесь есть офицер Гумилёв.

…В камеру перед расстрелом Гумилёв взял Евангелие и томик Гомера, а на стене написал свои последние строки: «Господи, прости мои прегрешения, иду в последний путь». Было ему 33 года… Возраст Христа.

Как и его мать, хочу верить, что на самом деле он сбежал на Мадагаскар:

Автор самой известной книги о столице России, «Москва и москвичи», Владимир Алексеевич Гиляровский сам был «замкадышем» и «понаехом».