Степан Шешуков - Неистовые ревнители. Из истории литературной борьбы 20-х годов

Ее определение Фадеев считает неудачным, тем более «что термин этот – «живой человек» – так часто употреблялся и кстати и некстати и так сильно его заштамповали, что уже не верится, что действительно за этим самым термином может скрываться что-либо живое» [232] «Творческие пути пролетарской литературы». – 1928 – С. 56. . Но за этим «пресловутым «живым человеком», говорит Фадеев, на самом деле скрывается очень простая и всем доступная истина: «Мы находимся еще на такой низкой художественной ступени, что не научились показывать людей во плоти и крови, а показываем их схематически. А нужно показывать их так, чтобы читатель верил в то, что такие люди действительно существуют» [233] Там же. – С. 57. . Нужно преодолеть схематизм в показе людей и добиться того, чтобы писатели изображали человека во всей его сложности и многообразии: «Только такую цель мы преследовали» [234] Там же. .

Нападки представителей «Кузницы», Лефа, «левого меньшинства» в том духе, что рапповский «живой человек» – это человек вообще, вне классового осмысления, вне классовой борьбы, Фадеев высмеивал во многих своих выступлениях, и достаточно убедительно. В докладе на съезде он отвечал критикам из группы «Кузница»: «Но недалеко же ушли теоретики «Кузницы», если, имея уже лет по сорок от роду каждый и лет по пятнадцати работая в литературе, восемьдесят лет спустя после открытия Маркса они продолжают твердить только эту истину.

Да, товарищи, наша постановка вопроса отнюдь не отрицает той элементарной истины, что мы должны показывать классовых, а не выдуманных людей. Нигде у Маркса не говорится, что классовые люди – не живые люди, а манекены. Именно живые люди – классовые люди» [235] «Творческие пути пролетарской литературы». – 1928 – С. 56. . С еще большей решительностью он возражал М. Семенову в статье «Против верхоглядства»: «Дорогой товарищ Семенов! Золотую истину о том, что внеклассового искусства в классовом обществе не бывает, уже открыли. Открыли много лет тому назад небезызвестные в большевистских кругах Карл Маркс и Фридрих Энгельс» [236] Там же. – С. 202. .

А. Фадеев отвечал и на критику «Перевала», теоретики которого не без основания заявляли, что в рапповском лозунге «живого человека» нет ничего нового, что с тех пор как существует художественная литература, возникла и проблема изображения живых людей, да и вообще истинное художественное творчество непонятно и невозможно без показа человека во всей его сложности и многообразии.

В докладе «Столбовая дорога пролетарской литературы» Фадеев признает справедливость этих упреков в той их части, что эта проблема не нова, что действительно великие реалисты прошлого, особенно Лев Толстой и Флобер, «достигли необычайных, до сих пор не превзойденных вершин в изображении живых людей своего времени» [237] «Творческие пути пролетарской литературы». – 1928 – С. 59. . Но, говорит Фадеев, для нашего времени, для пролетарских писателей эта проблема стоит «во многом не так, как она стояла у этих классиков-реалистов». С нашей точки зрения изобразить живого человека – «это значит показать в конечном счете весь исторический процесс общественного движения и развития» [238] Там же. – С. 62. . А это очень сложно, сложно потому, что «последовательно и правильно показать человека как продукт известной общественной среды» еще никогда и никому не удавалось.

Как это сделать? Как показать в художественной литературе живого человека нашего времени? Вот тот главный вопрос, на который только частично могут помочь ответить реалисты прошлого, ибо уже не им, а нам отвечать на него. На этот вопрос не ответит и бесконечное повторение давно открытой истины о классовом характере искусства, потому что «для человека, стоящего на этой (совершенно бесспорной, всеми нами принятой и зафиксированной в сотнях платформ и тезисов) позиции, открываются главные трудности» как раз в тот момент, когда он приступает «к изучению специфических свойств, особенностей искусства, выделяющих эту область из всех других надстроечных областей именно как область искусства, а не чего-либо другого» [239] Там же. – С. 196. .

Фадеев приходит к выводу, что единственный выход из этих трудностей заключается в применении последовательно-материалистического метода к области художественного творчества. Этого не мог сделать никакой класс прошлого, «потому что ни у одного класса, кроме пролетариата, его субъективные чаяния, надежды и интересы не совпадали в конечном счете с его объективной ролью и с объективным ходом общественного развития. И только пролетариат, который имеет эти данные и который владеет методом познания жизни, являющимся единственно правильным методом ее познания, в состоянии применить этот материалистический метод последовательно в своем творчестве» [240] Там же. – С. 64. .