Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Автор охарактеризовал правление Украины как «военную республику», которая зависит от России и находится под управлением гетмана («он всегда происходит из украинцев и, хотя назначается двором, должен быть еще избран своими соплеменниками»). Граф Разумовский (брат фаворита императрицы Елизаветы Петровны) был избран гетманом в 1750 г., однако Екатерина II предпочла упразднить эту должность и установила на Украине то же управление, что и в других российских губерниях.

Украина содержит значительное войско, но не платит подушных и других податей, кроме таможенных пошлин. Таким образом, приходил к заключению Макартни, Украина находится «в более привилегированном положении по сравнению с другими областями; следовательно, из всех наций, находящихся под русским правлением, сама Россия наименее счастлива и независима» 726 726 Ibid. P. 30–32. .

Макартни сообщал любопытную информацию о быте и нравах казаков, расселенных в разных регионах, но «пользующихся теми же привилегиями, что и украинцы». Они разделены на несколько групп и получили свое название от рек на местности, в которой проживают: донские, волжские, хоперские, яицкие казаки. Все казаки исповедуют греческую религию и служат в качестве нерегулярных соединений русской армии. Среди них особо выделяются запорожские казаки, численностью до 30 тыс. человек, отличающиеся своим поведением и законами от остальных казаков. Они состоят из представителей всех наций и живут в обособленном обществе, в которое не допускаются женщины: «это своего рода амазонки в мужском обличии, которые в определенный сезон перебираются на ближайшие острова Днепра, где встречаются с женщинами». Из-за подобных случайных связей, законодательное регулирование брачных отношений практически невозможно. Дети, рожденные от этих связей, остаются с матерью до определенного возраста, после чего юноши передаются отцам и становятся охотниками и воинами, тогда как девушки остаются с женщинами и готовятся к исполнению репродуктивной функции 727 727 Ibid. P. 32–33. .

Среди завоеванных провинций Ливония и Эстония, по признанию Макартни, «еще пользуются очень значительными привилегиями; их знать имеет даже более значительные и существенные преимущества при нынешнем правительстве, чем когда они были в подчинении у Швеции». Крестьяне прикреплены к земле и продаются вместе с ней. Русские дворяне, приобретая поместья в Ливонии и Эстонии, получают право заседать в Сейме, или в ассамблее представительств от этих провинций. Что касается Финляндии, то она является «бедной, плохо населенной страной» и очень отличается от той Финляндии, которая являлась частью Швеции. На взгляд автора, виной тому «скупость, плохое обращение и тирания некоторых русских дворян, которые приобрели здесь поместья» 728 728 Ibid. P. 33–34. . По условиям Ништадтского мирного договора от 1721 года финляндским крестьянам были предоставлены отдельные привилегии, которые отличают их от русских; однако они только отчасти смягчают положение крепостных, не предоставляя им свободы. В то же время жители завоеванных провинций не платят подушной подати.

Бесспорный интерес в книге Макартни вызывает описание народов, проживавших на территории Сибири, Казани и восточных регионов России вплоть до Камчатки, которые не являются христианами и известны под собирательным именем «татары». Многие из них приезжают в столицу, чтобы получить должность или работу на производстве или в домашнем услужении. Это, на взгляд автора, «исключительно здравомыслящие, сообразительные, проворные и преданные люди». В то же время, по мнению Макартни, те из них, кто принял христианство, «тотчас перенимали с новой религией все пороки своих новых собратьев по вере и становились большими пьяницами, лентяями и мошенниками, нежели сами русские» 729 729 Ibid. P. 36–37. .

На территории от Астрахани до озера Байкал проживают калмыки. Они не платят никаких налогов и подчиняются своим собственным законам. «Я скорее назвал бы их союзниками императрицы, – повествовал автор, – поскольку они … защищают границы ее империи, протянувшейся на 1500 английских миль, от беспокойных кубанцев, каракалпаков, узбеков и других пограничных народов, еще более диких и варварских, чем они сами». Из всех народов калмыки на Волге, считал Макартни, наиболее расположены к России; хотя татары и многие казаки «без всякого желания подчиняются правительству»; в результате властям приходится обращаться с ними «с большим искусством и ловкостью, применяя то строгость, то доброту».