Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Макартни подметил стремление некоторых купцов одеваться и вести такой же образ жизни, как и представители высших сословий, хотя большая часть предпочитает следовать обычаям своих предков, придерживаясь более строгих правил. В завершение автор обратил внимание на одну удивительную, на его взгляд, черту: хотя русские, в целом проявляют чрезвычайную настойчивость в преследовании прибыли, но они совершенно игнорируют основные правила ведения торговли и неспособны соблюдать их. Несмотря на их постоянные контакты с главными торговыми европейскими нациями в продолжение двух столетий, несмотря на то, что они должны видеть преимущества того способа, каким иностранные купцы ведут свои дела, получая от этого выгоду, среди русских купцов немногие умеют писать и один из тысячи освоил простую арифметику. До настоящего времени, продолжал Макартни, ни в одной стране не существует русской купеческой конторы, и они продолжают сбывать свои товары через фактории, и лишь немногие решаются загрузить корабль на собственный счет. Не имея представления об обширном кредите, являющемся краеугольном камне торговли, они стремятся к скорейшему получению барышей и не решаются положиться на честь далекого корреспондента, которого не могут считать честнее самих себя. Таким образом, приходил к справедливому заключению автор, русские купцы предоставляют главные выгоды торговли иностранцам; и в то время, как продукция из России распространяется по всему земному шару, имя русского купца остается практически неизвестно 733 733 Ibid. P. 45–47. .

Макартни обращался к характеристике дворянства, «получившего свои права по рождению или приобретенные за заслуги». Он обратил внимание на то, что Петр I, «следуя влиянию иностранных обычаев», ввел новые титулы «граф» и «барон», хотя и не наградил их носителей особыми привилегиями. Макартни сумел подметить новые привилегии дворян, полученные ими в постпетровскую эпоху. Теперь дворяне освобождаются от уплаты налогов, обладают правом приобретения земель и крепостных крестьян. Дворяне и их дети более не связаны указом Петра о необходимости нести военную службу и вольны поступать на нее или отказываться, выбирая иной путь. «Они теперь свободны путешествовать в зарубежные страны, имея обычный паспорт». Макартни добавлял, что право выезжать за границу по указу Петра III от 1762 г. получили также купцы и горожане, которые теперь могут отправлять своих детей на обучение в зарубежные страны. В то же время дипломат подчеркивал, что без разрешения властей никто не может покинуть империю 734 734 Ibid. P. 11–12, 17–18. , хотя бывают и исключения. Так, монарх может отказать в таком разрешении, но для этого отказа должны быть веские причины. Макартни добавлял, что за время его пребывания в России подобный случай произошел с княгиней Дашковой в марте 1765 г.

В одной из глав Макартни подробно характеризовал русское дворянство. Он полагал, что русские дворяне, хотя и сознают превосходство цивилизации чужих наций и завидуют им, но «не стремятся к усовершенствованию и скрывают свои слабые стороны под видом пренебрежения к иностранцам». Британец обращал внимание на то, что те иностранцы, «которые из податливости и низкопоклонства выносят чванство русских дворян, льстят их тщеславию или доставляют им удовольствие», могут рассчитывать на милость высокопоставленных особ. И это хорошо видно на многочисленных примерах, когда «толпы французских авантюристов, которые обосновались в России, проникали в русские семейства в качестве секретарей, чтецов, учителей и паразитов, хотя большинство этих господ безграмотны, являются беглыми преступниками и бродягами».

По мнению Макартни, русские дворяне менее образованы в сравнении с дворянством европейских стран; главным для них является знание современных языков, особенно французского и немецкого; «на обоих они говорят свободно, хотя неспособны писать правильно ни на одном из них». Наиболее состоятельные завершают свое образование посредствам тура во Францию, где обращают внимание только на то, что действует на их воображение и «воспламеняет их страсти». Здесь они находят благодатную почву и для того, и для другого; они « превозносят все, что видят, без разбора и теряют чувство меры. В результате для французов они становятся презираемыми русскими, для русских презираемыми французами, для других «объектом жалости и презрения». Таким образом, заключал автор, редко кто из молодых дворян получает преимущества от обстоятельств, при которых формируется джентльмен в других странах. В результате вместо улучшения своего нрава после путешествия они возвращаются домой с меньшим моральным багажом по сравнению с теми, кто вовсе никогда не путешествовал.