Элен Каррер д'Анкосс - Россия и Франция. От Петра Великого до Ленина

Коронация состоялась 3 сентября в Успенском соборе Кремля. Францию представлял на ней маршал де Мармон, герцог Рагузский, человек, в решающий момент оставивший Наполеона, – такая символичность не укрылась от наблюдателей. Бал, устроенный им по этому случаю, был одним из самых блестящих, какие знала Россия. Так Франция отметила возвращение к умиротворенным отношениям с Россией.

Празднества по поводу коронации позволят Николаю I обрести определенную популярность. Знаменательное событие, казалось, возвестило об ориентации нового царствования. В ходе празднеств император вернул из ссылки Пушкина, примирившись с тем, кого тогда называли «самым замечательным человеком России». Казалось, таким образом он хочет стереть воспоминания о драме 14 декабря 1825 года.

Но уже в течение века Россия – великая держава, и ее внешняя политика требует постоянного внимания. Ее сложности быстро дают о себе знать, прежде всего в Персии. Император не был застигнут врасплох, поскольку рядом с ним находился (и он оставит его на посту в течение 30 лет) человек, который будет создавать, олицетворять и проводить внешнюю политику Российской империи, – Карл Нессельроде. Современник Талейрана, он не обладает его славой, но эту славу получат императоры, которым он служил.

Этот человек достоин нашего внимания. Когда Николай I восходит на трон, Нессельроде уже не молод, ему 45 лет. Выходец из старой рейнской дворянской семьи, он, как и все его соотечественники, привык служить иностранным правителям. Он побывал на службе у Фридриха II, затем Екатерины II, которая назначила его своим послом в Португалии. Он полностью посвящает себя дипломатии при Александре I, который заметит его и для которого он перепишет текст Тильзитского договора. Он привлечет внимание Наполеона, который заявит: «Этот маленький человечек однажды станет великим мужем». Нессельроде действительно был таким низеньким, что все замечали его маленький рост вкупе с моложавой внешностью. Иногда его спрашивали, не сын ли он знаменитого дипломата. Меттерних еще обиднее именовал его «маленьким министром». Но любезность этого человека, его лукавая улыбка и чувство юмора обеспечивали ему всеобщую симпатию или даже популярность. В течение нескольких лет он руководит русской внешней политикой вместе с Каподистрией: корфиот выступал в роли специалиста по Востоку, тогда как Нессельроде занимался Европой. Он подписывает для императора соглашения 1813–1815 годов: союзные договоры с Пруссией и Австрией, Шомонский, Парижский договоры и Заключительный акт Венского конгресса.

В 1822 году Александр I отправит Каподистрию в отставку, и Нессельроде останется управлять внешней политикой России один. При Николае I он наконец смог проявить свои способности во всем их масштабе. Николай I наблюдал за ним, ценил его и естественным образом полагался на него. Между ними установится тесное, доверительное сотрудничество.

С середины XVII века России постоянно приходилось решать три проблемы: доступа к Балтийскому морю, отношений с Польшей и присутствия на Черном море. Выход на Балтику был завоеван в результате побед Петра Великого, за которыми последовали завоевания Екатерины II и Александра I. Отношения с Польшей кажутся урегулированными на Венском конгрессе, хотя не удовлетворяют ни русских, ни поляков.

Уже в 1812 году Нессельроде писал императору: «Нельзя быть конституционным монархом в Польше и самодержцем в России». А по поводу восстановления Польши добавлял: «Как можно думать, что в сердце поляка может жить стремление к русской Польше?» Его не удивило восстание 1830 года.

Восточный вопрос возник в 1828 году, вскоре после смерти Александра I, там, где Нессельроде не ожидал. Его поднял шах Персии, угрожая Кавказу. Англия послала помощь Персии, когда ее войска столкнулись с трудностями, но Паскевич, командующий русскими армиями, одержал победу и начал марш на Тегеран; испуганный шах заключил мир с Российской империей. Туркманчайский договор, подписанный 10 февраля 1828 года, принес России территориальные приобретения – Ереван и Нахичевань, – торговые привилегии и влияние в Персии, к большой досаде Англии.

Однако Османская империя продолжала заботить Нессельроде больше, чем Персия. Он написал графу Рибопьеру, назначенному послом в Константинополь: «Географическое положение государства определяет его потребности и интересы. Достаточно бросить взгляд на карту, чтобы обрести уверенность, что, когда русские владения приблизятся к берегам Черного моря, свобода передвижения между этим морем и Средиземноморьем и сильное влияние в Константинополе выйдут на первый план в приоритетах России».